Басни

Подагру с Пауком сам ад на свет родил:
               Слух этот Лафонтен по свету распустил.
               Не стану я за ним вывешивать и мерить,
               Насколько правды тут, и как, и почему;
                              Притом же, кажется, ему,
                              Зажмурясь, в баснях можно верить.
                              И, стало, нет сомненья в том,
               Что адом рождены Подагра с Пауком.
               Как выросли они и подоспело время
Пристроить деток к должностям
               (Для доброго отца большие дети – бремя,
                              Пока они не по местам!),
                              То, отпуская в мир их к нам,
                              Сказал родитель им: «Подите
Вы, детушки, на свет и землю разделите!

                               Надежда в вас большая есть,
               Что оба вы мою поддержите там честь,
               И оба людям вы равно надоедите.
               Смотрите же: отселе наперёд,
               Кто что из вас в удел себе возьмёт —
                              Вон, видите ль вы пышные чертоги?
                                             А там вон хижины убоги?
                              В одних простор, довольство, красота;
                                             В других и теснота,
                                             И труд, и нищета».
                              «Мне хижин ни за что не надо», —
               Сказал Паук. «А мне не надобно палат, —
Подагра говорит. – Пусть в них живёт мой брат.
В деревне, от аптек подале, жить я рада;
               А то меня там станут доктора
Гонять из каждого богатого двора».
Так смолвясь, брат с сестрой пошли, явились в мире.
               В великолепнейшей квартире
Паук владение себе отмежевал:
                              По штофам пышным, расцвечённым
                              И по карнизам золочёным
                              Он паутину разостлал
                              И мух бы вдоволь нахватал;
               Но к рассвету едва с работою убрался,
               Пришёл и щёткою всё смёл слуга долой.
Паук мой терпелив: он к печке перебрался,
                              Оттоле Паука метлой.
               Туда, сюда Паук, бедняжка мой!
                              Но где основу ни натянет,
Иль щётка, иль крыло везде его достанет
                              И всю работу изорвёт,
А с нею и его частёхонько сметёт.
Паук в отчаянье, и за город идёт
                              Увидеться с сестрицей.
«Чай, в сёлах, – говорит, – живёт она царицей».
               Пришёл – а бедная сестра у мужика
               Несчастней всякого на свете Паука:
                              Хозяин с ней и сено косит,
И рубит с ней дрова, и воду с нею носит.
                              Примета у простых людей,
Что чем подагру мучишь боле,
                                                            Тем ты скорей
                                             Избавишься от ней.
«Нет, братец, – говорит она, – не жизнь мне
                                                                           в поле!»
                                                            А брат
                                             Тому и рад;
                              Он тут же с ней уделом обменялся:
Вполз в избу к мужику, с товаром разобрался
                              И, не боясь ни щётки, ни метлы,
Заткал и потолок, и стены, и углы.
                              Подагра же – тотчас в дорогу,
                                             Простилася с селом;
В столицу прибыла и в самый пышный дом
К Превосходительству седому села в ногу.
Подагре рай! Пошло житьё у старика:
Не сходит с ним она долой с пуховика.
С тех пор с сестрою брат уж боле не видался;
                              Всяк при своём у них остался,
                              Доволен участью равно:
Паук по хижинам пустился неопрятным,
Подагра же пошла по богачам и знатным;
                              И – оба делают умно.

Волк и Журавль Перевод И. Крылова