Бастардъ

Когда мимо нас в сторону засады пронесся галопом всадник, я понял, что скоро начнется. Но началась атака только через час… Кучка вооруженных холодняком молодчиков, кинулась к центральному фургону, а на заднем плане гарцевало трое всадников. Ударили аркебузы, защелкали арбалетные болты, злодеи начали нести потери, не понимая откуда в них стреляют. Я медлил применять свои колесцовые карамультуки и оказался прав. Один из всадников, со смутно знакомым лицом, держал в руках фустибулу*, а другой держал в руках блестящий шар с тлеющим фитилем. Привнесенная память подсказала мне, что это снаряд с Гаррогельским огнем, местным напалмом, если он попадет в фургон с моими людьми, выживших не будет. Я вскинул оба пистолета, привычно нарисовал в уме траектории и выдал два дуплета. На этот раз у меня была пара двуствольных кавалерийских пистолетов, подарок маркиза. Два ствола были заряжены пулями, а два картечью. Целился я в парочку пращников, и накрытие было настолько удачным, что одна из картечин разбила пиробомбу. Два всадника вспыхнули страшно крича, а пращник, каким-то волшебным образом успел, дав шенкеля коню, отскочить на безопасное расстояние, но ненадолго. У меня в седельных кобурах, были и мои старые пистолеты, мгновение, и одна пуля сразила бедного коня, а вторая баронета Палва, я наконец узнал его и вспомнил, что в конце пьянки по поводу моего свежеиспеченного танства, нобиль Бардр рассказывал мне, что данный баронет, мечтает жениться на дочери мятежного вассала моего суверена и отжать манор, когда подойдут сроки вассалитета. И тут на поляну ворвалась кавалькада разномастно вооруженных всадников, давших залп из арбалетов в одну из повозок, стоящих у опушки, стреляли они на скаку, болты полетели кто куда, и парочка и вовсе попала в кедр.

И тут над поляной раздался давящий, низкий звук, он давил похлеще басов Rolling Stones. На поляне все оцепенели, а рядом с зашелестевшим, от неведомого ветра кедром, появилась фигура высокого, белобородого старца, в зеленой сутане с капюшоном. Он взмахнул рукой, и всех разбойников, и пеших, и конных, буквально окутали шипастые ветви, молниеносно выстрелившие из травы, раненый баронет не был исключением. А Волхв обратился ко мне… «Спасибо тебе молодой тан, за то, что ты спас священный кедр от злобного огня, злых людей и мы за это благодарны. Тебе будет сопутствовать удача, шпага твоя не будет знать промахов и поражений, ты встретишь на своем пути друзей и в твою жизнь войдет девушка, с зелеными глазами и золотыми локонами. Ты можешь ей верить. А зовут меня Буремир. Прощай» —.

И старец исчез. А около меня собрались слуги и дружинники и внезапно преклонили колени. Сержант объяснил мне, что личное обращение Волхва ко мне и тем более первым — это огромная редкость в этих местах и доступно это только по настоящем благородным дворянам и для моих людей великая честь, служить такому господину, и что все мои люди, будут теперь преданы мне до конца, каким бы он не был (типа успокоил). А я только сейчас понял, что меня зацепило в образе волхва… У него в руке был золотой саксофон, я даже подумал, что мне это привиделось, а сержант разъяснил, что «Золотая дудка», это аксессуар высшего ареопага волхвов. Дальше дорога была почти без приключений, не считая еще парочки мелких банд с Большой дороги, и мы наконец взяли пленного, а он и разъяснил наконец, почему мой караван пользуется такой популярностью. Оказывается, был пущен слух, что я везу в столицу казну маркиза и посему, появилось много желающих, поправить за мой счет, свое материальное положение. Слух этот, как я понял, запустил в обращение никто иной, как баронет Палв, который решил для надежности, потрепать мой отряд нападениями и будучи все время рядом, если что просто добить мой ослабленный караван, что характерно, вместе со мной. А перед самым городом, мы обогнали телегу с сеном, которой правила здоровенная, рыжая бабища, что характерно, с зелеными глазами, причем одной рукой она правила, а другой долбила в загривок сидящего рядом унылого мужичка, судя по его лицу, находящегося в состоянии помелья с последней годовщины своей свадьбы. Я притворился собственным дублем и краем глаза, видел, как у сержанта Бирка, трясся подбородок, от сдерживаемого смеха.

Глава 4. Столица

Въезд в одноименную столицу Империи Шемеш, ознаменовался первой для меня на этой планете дуэлью. На мне был пыльный дорожный плащ и мой старый берет, так что дикому дубообразному баронету из Подгорья, я показался хорошим объектом для идиотских шуток. Скорее всего его возмутил мой конь, который слишком заметно превосходил его клячу.

Баронет сострил по поводу цвета моего Росинанта, на что я ответил, что мой визави вряд ли хорошо разбирается в лошадях, ибо стоит только посмотреть на его одра, которого можно отобрать только для живодерни. Надо сказать, что после ряда дорожных приключений, я был несколько раздражен.