Бастард ее величества

Под ручку, неспешным шагом мы двинулись по улице в сторону, противоположную той, куда укатил подозрительный транспорт. Буря поутихла, утро потихоньку назревало и люди, особенно одетые попроще, спешили куда-то с деловым видом. На работу, наверное, куда же еще.

Щитка Ладинье не надел и мне не предложил. Возможно, потому что идти нам было недалеко. Да и пепел уже не с такой силой летел в лицо, позволяя сравнительно свободно дышать. Я с любопытством вертела головой по сторонам, отмечая все подряд: одежду рабочих и торговцев, занятное строение зданий – каркасом наружу, где по фасаду зачем-то крест-накрест шли металлические полосы, превращавшие обычные, в общем-то, каменные постройки в мечту авангардиста.

Свернув с основной улицы, Ладинье миновал два перекрестка и нырнул в широко распахнутые двери здания, из которого аппетитно пахло свежей выпечкой. Я послушно последовала за ним.

– Кофе и набор сдобы на двоих в кабинет, – потребовал он мимоходом, протаскивая меня мимо несколько ошарашенных хозяев заведения. Я едва успела кивнуть и мельком поздороваться.

Кабинетом оказалась комнатка, отгороженная от основного зала высокими ширмами и густыми зарослями ползучих растений. Кажется, первая зелень, которую я здесь увидела. Чувствовала она себя в горшках превосходно, росла кустисто и даже вроде бы цвела.

Заказ принесли в рекордные сроки. Мы с мастером только успели выбрать, кто на какой диванчик сядет. Точнее, он выбрал, а я быстро юркнула на тот, что был напротив.

Вести предстоящую беседу мне будет куда комфортнее на приличном расстоянии.

– Итак, – налив нам в полупрозрачные чашечки ароматный, свежесваренный кофе и пододвинув ко мне блюдо с разнообразной выпечкой, намекнул мастер теней, – о чем вы хотели со мной побеседовать?

С тяжким вздохом покосившись на булочки, я мужественно удержалась от порыва смести их все сразу.

Он прав – сначала дело.

– Я хотела вам предложить себя. В качестве содержанки.

Мне пришлось встать, обогнуть стол и похлопать поперхнувшегося мастера по спине. Он-то кофе успел отпить, и от удивления тот пошел не в ту сторону. Откашлявшись, Ладинье поднял на меня слезящиеся глаза.

– Что, простите? – прохрипел он, надеясь, очевидно, что ему послышалось.

Я обошла стол обратно и, усевшись, с наслаждением укусила булочку за еще тёплый бок. Тесто было тонким, внутри сочная начинка из каких-то малоузнаваемых темно-красных ягод.

– Вы женаты? – уточнила на всякий случай. Даже не знаю, передумаю ли в случае положительного ответа. У меня в свое время был принцип не заводить отношений с занятыми мужчинами. Мало того, что приходится его делить с кем-то, то есть времени тебе уделяют в два, а то и более раз меньше, так еще и нервы придется тратить на разборки, если о тебе другая прознает. А то и восстанавливающую пластику делать.

Ну его, такое счастье.

На мою удачу, все еще покашливающий Ладинье покачал головой. Я просияла.

– Ну вот и чудненько! Я вас не стесню. Признаться, я неприхотлива. Много одежды не потребую, к драгоценностям отношусь равнодушно, на балы не рвусь. У вас тут бывают вообще балы?

– Погодите! – поднял руку краснеющий на глазах мужчина. Я послушно замолчала на полуслове.

– А почему вы не пойдёте более традиционным путём? Замуж, например, не выйдете? Не за меня! – поспешно добавил Ладинье, видя, что я уже открыла рот. – За какого-нибудь… желающего.

Видно было, что он вовремя проглотил синоним «бедолагу».

Я мысленно потирала руки. Не прогадала с типажом. Такие женятся поздно, если вообще связывают себя узами брака. А мужские потребности вроде похвастаться успехами и пройтись под ручку с красоткой на зависть недругам никто не отменял.

– Правила морали и общества в любое время и в любых мирах одинаковы, – пожала я плечами. – Судя по закрытости одежды местных дам и реакции ваших подчиненных на меня, до равноправия и свободы самовыражения вы еще не дошли?

– Какое еще равноправие? С женщинами? – вытаращился на меня мастер теней. Ясно все с ними. До полноценного общества еще как до Китая пешком.

Кстати, тут он есть?

Потом! Вся география с политикой – потом, сначала нужно тепло пристроиться.

– Вот и я о чем! – назидательно подняла я указательный палец, скопировав маму, преподавателя матанализа. Сердце предательски екнуло, отвлекая от миссии по трудоустройству.

Не время раскисать, тряпка!

– Отсюда вывод, что замуж ваши девицы идут, так сказать, девицами? – продолжила я мысль. Мне показалось или суровый теневых дел мастер покраснел?

– Обычно да, – кивнул он. – Иначе позор и ей, и ее роду.

– Тогда у меня не осталось вариантов, – развела я руками. – Шить-убирать я не умею, да и вообще… У меня лапки.

Я продемонстрировала для наглядности свежий, только позавчера обновлённый ярко-алый гелевый маникюр миндалевидной формы. Чуть заострённые к концу ногти хищно блеснули в свете газовой лампы. Ладинье вздрогнул.

Нервные они тут какие-то. Как бы мне вместо тёплого места любовницы в холодную тюрьму не угодить…