Бастард Его Величества

Внезапно в голове Рэндалла всплыл образ презрительного молодого рыцаря, который, как выяснилось, приходился ему кузеном, и он спросил:

— А про сэра Филиппа Монтгомери ты что-нибудь знаешь?

— Ты знаком с сэром Филиппом Монтгомери? — удивился Ральф.

— Я встретил его при дворе герцога Ланкастера, куда он прибыл по поручению своего господина, короля Ричарда.

— Могу сказать одно: из-за жестокости он зарекомендовал себя не с лучшей стороны, ещё служа принцу Уэльскому. В своём имении Спрингроузез сэр Филипп — настоящий тиран. Даже его подневольные вилланы обязаны носить на шее железные ошейники, на коих указана их принадлежность сэру Филиппу. В Спрингроузезе никто и никогда не посмеет воске стать против хозяина! Ричард нуждается в Монтгомери именно потому, что тот действительно предан королю, при этом хладнокровен, жесток и неустрашим. Ричард всегда может на него рассчитывать.

— Известно ли королю, что сэр Филипп владеет замком и краем, которые присвоил его отец после гибели от чумы своей сестры? — вмешался папаша Терри.

— Разумеется. Все знают и об отце сэра Филиппа, и романтическую историю замка, выстроенного королём Эдуардом III для своей фаворитки. У него и графини Монтгомери даже был сын, которого, как все полагают, убили враги короля. И никто не смел пойти против брата графини, сэра Вильяма Монтгомери, который всегда отличался преданностью Англии и таким же беспощадным нравом, как у Филиппа.

— Ты бывал когда-нибудь в Спрингроузезе? — осведомился Рэндалл.

— Нет, я видел этот прекрасный замок лишь издали, поскольку не считаюсь другом Филиппа.

Рэндалл умолк, продолжая, погрузившись в раздумья, шагать рядом с сэром Ральфом.

Путешественники пробирались по трудно различимым, вьющимся среди высокого зелёного подлеска тропам, взбирались на крутые склоны оврагов, переходили вброд многочисленные широкие ручьи.

К пяти вечера они вышли из леса и, пройдя несколько миль по дороге через пшеничное поле, на котором трудились вилланы, оказались вблизи мощных серых стен Лондона. Под мостом неспешно текла Темза. Возле городских ворот толпились простолюдины, всадники в доспехах, вилланы и обычные бродяги с целью проникнуть в пределы города.

Протиснувшись сквозь их ряды, папаша Терри шепнул унылому стражнику с алебардой:

— Передай Джеймсу, главе стражи Лондона, что Терри и его сын здесь, а с ними — очень знатный лорд.

— Власти не велят впускать в Лондон весь этот сброд, — сказал, появившись на зубчатой стене, толстый и хмурый глава стражи. — Вероятно, боятся бунтов.

— Ноя вижу тут и всадников в начищенных доспехах, — возразил папаша Терри.

— Они могут выковать доспехи у любого кузнеца, а потом разбойничать по всей Англии.

— Но в Англии полно и знатных разбойников, — сказал Рэндалл, усмехаясь. — Разве за шайками Форвиллов, Мервиллов и сэра Гилберта Мидлтона не тянется хвост разбоев и насилия? И разве сам судья Трессилиан — развратный вепрь в парчовых одеждах — не обирает всех и всюду, чтобы быть желанным гостем для любой из девиц?

Народ весело зашумел. Многие не удержались от хохота.

Нисколько не удивлённый дерзостью Рэндалла, с которым ему уже доводилось встречаться прежде, глава стражи проворчал:

— Не будь ты сыном папаши Терри, негодяй, я бы тебя выпорол. — Но окованные железными полосками тяжёлые ворота ему пришлось открыть.

Как только он сделал это, толпа ринулась вперёд, стремясь протиснуться в них, поэтому менестрелям и рыцарю стоило больших усилий просочиться сквозь их ряды в город. Тотчас стражники выставили алебарды и, осыпая людей бранью, отшвырнули их обратно.

Оказавшись в пределах Лондона, Рэндалл, папаша Терри и сэр Ральф пошли по запутанным узким улочкам вглубь города и вскоре достигли площади, на противоположной стороне которой, в закоулке возле трактира «Эль дядюшки Либорна», стоял дом Томаса Фарингдона. Рядом располагались несколько ремесленных и кондитерских лавок, а также дома купеческого сословия.

Указав на одну из остроконечных черепичных крыш, сэр Ральф пояснил, что это дом купца Фарингдона, и решительно повёл спутников за собой.

ГЛАВА 35

Дверь отворил отрок лет четырнадцати; мрачно взглянув на гостей, он без лишних расспросов впустил их в дом.

Фарингдон как раз заканчивал продажу увесистого мешочка специй высокому тощему человеку в богатой одежде. На шее покупателя поблескивала цепь, пальцы были унизаны перстнями. Передав ему товар и получив положенную плату, Фарингдон проводил гостя к выходу и лишь тогда заметил сэра Ральфа и двух его друзей. Вид знаменитого графа-рыцаря, а также его спутников в парчовых нарядах и забрызганных грязью сапогах привёл купца в недоумение.

— Граф де Монфор! Друг мой! — воскликнул он, заключая сэра Ральфа в объятья. — Я очень рад встретить тебя вновь! Что привело тебя ко мне? Неужели понадобились деньги?

— Отнюдь, — возразил сэр Ральф. — Но мне нужно провести у тебя несколько дней, если позволишь. Всюду говорят об этих мятежах и бунтах, и моему появлению при дворе сейчас никто не будет рад.