Бастард Императора. Том 7 (СИ)

— В общем, я жду свои деньги! Или отдавайте земли! Если не успеете в срок! Ваши проблемы! — воскликнула она и пошла к выходу.

— Прошу прощения за беспокойство, у вас есть два дня, — страж порядка коснулся рукой козырька и тоже пошёл к выходу.

Во дворе воцарилась тишина. Химе вдруг сорвалась и побежала в дом. Её мама вытянула руку в сторону дочери.

— Хи… — начала она, но вновь опустила руку. И тоже побрела в дом. Только медленно, опустив голову.

Я проводил их взглядом. Когда женщина вошла в дом, в проёме увидел ещё три девушки, которые растерянно посмотрели на меня.

Подумать только, от их Рода осталось так мало людей. Всего пять человек… и все девушки.

Достал телефон и перечитал сообщения. Я пока никому не звонил, но если бы было что-то срочное, то мне наверняка отправили бы с этим смс. В итоге не увидел ничего, что могло бы быть чем-то плохим. В основном все лишь спрашивали, как я и почему потерялся. Есть конечно парочка спорных сообщений…

«Вяземский! Тебе в Российской империи не сиделось⁈ Что, наверняка на японских девушек потянуло⁈ Своих не хватает⁈ Или это ты от меня решил сбежать?» — сообщение от Тани.

Покачал головой. Закрыл телефон и пошёл в основной дом. Если я им не помогу, то никто другой точно не поможет. За добро всегда нужно платить добром.

Девушки на входе посмотрели на меня и поклонились. Свет был выключен, отчего в здании создавалась гнетущая мрачная обстановка. Белые стены выглядели серыми, а в конце коридора вообще был мрак.

Войдя в коридор, услышал справа, в одной из комнат, как плачет Химе. Впереди была двустворчатая раздвижная дверь. Активировав глаза императора, увидел, что там сидела мама Химе. Пошёл к ней.

Женщина, сложив под себя ноги, сидела на белой подушке, перед небольшим столиком, на котором стояли четыре фотографии. Они были повёрнуты к ней, поэтому я не видел, кто там изображен.

Она сидела, опустив голову. В её взгляде не читалось ничего. Совсем ничего. Ни злости, ни ненависти, ни тоски, ни сожаления, ни грусти. Пустота. Так выглядят глаза у того, кто потерял смысл жизни. Конечно же она наверняка в скором времени придёт в себя, но никогда нельзя позволять человеку в таком состоянии замыкаться в себе.

Подошёл к ней и присел рядом. Она никак не отреагировала. Тогда я легонько коснулся её плеча и потянул на себя, кладя её голову себе на колени. Мама Химе не сопротивлялась. Она улеглась и по её щеке поползла одинокая слеза.

Да, это наверняка выглядит странно, что какой-то парень так обращается со взрослой женщиной, которую видит всего второй день. Но если смотреть правде в глаза. Изуми для меня лишь ребёнок, который запутался и потерял почти все ориентиры в жизни. А взрослые должны направлять молодое поколение. Я начал гладить её по волосам.

На столике стояли четыре фотографии с чёрными лентами. Два мужчины, старушка и старик.

— Я обзвонила всех оставшихся знакомых… — тихо начала мама Химе. — Никто не согласился занять даже такую смешную сумму… Все сказали, что нет денег. Они соврали… — прошептала она. — Это конец. Если они заберут ресторан, нам нечем будет зарабатывать, и тогда придётся продать последнее Родовое имение. Последний оплот нашей богини…

Я продолжал гладить её по волосам и произнёс:

— Когда у человека ничего не остаётся. Когда кажется, что весь мир против тебя. Когда ты уверен, что завтра будет хуже, чем сегодня, тогда единственное, что остаётся — это встать. Встать так, чтобы ни кто-то заметил тебя, а чтобы ты сам смотрел на других прямо, а не снизу. Когда уже нечего терять, зачем бояться? Зачем думать, что пронесёт и завтра улыбнётся удача? Нужно бороться. Бороться за то единственное, что осталось. За себя. За родных. За будущее. Поверьте мне, за доброту человеку всегда воздастся, главное не сворачивать со своего пути и твёрдо стоять на нём, после того, как поднимешься.

— Это всё бессмысленно, — вяло ответила женщина. — Вы ещё молоды, и именно поэтому воспринимаете всё так просто и обыденно. Взрослая жизнь… она другая. В ней мало приятного. Особенно, когда тебя все покинули… На деле, когда оказываешься в похожей ситуации у тебя не остаётся ни шанса на спасение.

Я тихо усмехнулся.

— В свои семнадцать я владею баронством. В свои семнадцать я сражался против четырёх баронств и захватил два из них в один день. И это с горсткой людей. Как думаете, было ли мне легко? — я не хотел надавить на жалость. Просто если человек не увидит в тебе родственную душу, то он никогда и не откроется тебе.

Если хочешь, чтобы бедняк тебе доверял, покажи ему, что ты недалеко от него ушёл. Если сможешь, конечно же.

— И… как же вы выкрутились? — женщина подняла на меня взгляд.

Я улыбнулся, указал ей пальцем на свою голову и ответил:

— Умом, личной силой, силой духа и верой в тех, кто рядом со мной. Говорите, у вас ресторанчик есть? Это хорошо… у нас есть два дня. Так и не будем терять их понапрасну. Дадим бой проблемам.

Глава 8 Проблемы решаемы!

Женщина на моих коленях с удивлением посмотрела на меня.

— Звучит, как какая-то сказка, — произнесла она, поднимаясь и вытирая слёзы платком.