Бастард рода Неллеров. Книга 2 (СИ)

Слуги не имеют права без особой необходимости первыми обращаться к господам. На монахов это правило не распространяется, но вступать в разговор с вышестоящими самим не принято. Старик позволил себе лишнего, видимо, полагая, что возраст ему это позволяет. Ладно, пёс с ним.

Разминка заняла у меня менее получаса. Хватит. Что называется, хорошего помаленьку. Двоих сорванцов, стащивших из какой-то помойки отварные мослы с остатками мяса и искавших укромное местечко, чтобы позавтракать, разделив добычу на троих — с ними был ещё пёс породы русская дворовая — при виде оказавшегося на их пути настоятеля, кинулись прятаться между сараем и малым птичником. Первым дорогу показала собака, если не самая сообразительная из троицы, то обладавшая более быстрой реакцией. Интересно, четвероногое создание-то откуда догадалась, что увидела перед собой хозяина здешних мест? Чутьё или ей меня успели издалека показать? Ха-ха, смешно очень.

— Вот я вам ужо! — крикнул вдогонку.

Нет, я не злой и помойную добычу мне для ребятишек и их друга — подруги? — мне не жалко. Просто не хочу, чтобы они больше бродили по местам моей боевой славы. Начнут подглядывать, а я им не клоун в цирке. И не акробат. Тренируюсь, а не представление показываю.

В мыльне застаю только хромого помощника Вали. Банщица появится здесь только во второй половине дня. Это я не с упрёком. Просто констатирую факт.

Спина раздетого по пояс раба, таскавшего воду в бассейн, использованную уже вычерпал, густо покрыта свежими следами от плети.

— За что так? — толкаю его в плечо.

Не видевший приближения аббата мужик вздрогнул от неожиданности, развернулся чуть ли не в прыжке и поклонился в пол.

— Госпожа Валя не смогла вчера кувшин вина найти, который после господ преднастоятеля и казначея оставался недопитым. Вернее, сам кувшин был, а вина в нём не было.

— И от тебя, поди, как из бочки свежачком пахло. Не?

— Пощадите, господин.

— Да ладно. Какое моё дело? У тебя своя хозяйка. Вода есть тёплая?

Нашлась. Если не разбавлять холодной, то вполне в самый раз.

С удовольствием ополоснулся с ног до головы. Обошёлся без помощи хромого, сам вытерся и вернулся к себе.

Юлька уже проснулась, накрыла завтрак. Порадовал и Сергий. Как и обещал, секретарь завершил вчера копирование плетения блокировки. Хвалю обоих, заслужили расторопностью и прилежанием.

Как уже стало обычным, медовые сладости оставляю целиком на волю Юльки, знаю, девчонка поделится и теперь не только с Николасом, но и с Сергием, успевшим мне вчера доложить — правильнее было бы сказать застучать — что моя служанка подкармливает немного и других сверстников, проживающих в монастыре. Что могу сказать? Пока излишне не наглеет, отдаёт из своей доли, ладно, пусть так и будет. Сделаю вид, что ничего не замечаю. А секретарь молодец, уяснил — от настоятеля он ничего скрывать не должен, если не хочет лишиться моего почти дружеского расположения.

Как бы ни хотелось мне сразу же пойти к милорду Монскому, но одержимому придётся чуть-чуть подождать. Сегодня мне нужно провести утреннюю молитву. Поэтому, парадная сутана, тяжёлая золотая копия жезла Создателя на толстой как у наших братков из девяностых цепи, кепи, похожее одновременно и на папскую тиару, и на кепи католического падре. В зеркале одетый по взрослому прыщавый юнец. Больше не стану выводить магией чирии. И без магии тоже. Помню, как у Андрея Плотникова половину лица разнесло, любитель был выдавливать гнойные пятнышки перед зеркалом. Нет уж, пусть природа сама разбирается, а я помогу гигиеной и санитарией.

Для меня отдельный вход в церковь, служебный. Когда выхожу на кафедру, внутреннее помещение храма забито под завязку. Прямо передо мной четыре ряда скамей, на которых разместились администрация монастыря, наиболее старые из монахов и несколько почётных — то есть, из благородного сословия или богатых — паломников со своими семьями, даже несколькими детьми. Все остальные ждут молитву стоя.

Робею? Ничуть. Мой высокий статус сейчас не при чём. Просто, имею опыт публичных выступлений. Самое запомнившееся из них, когда пришлось клеймить позором своего товарища, единственное отличие которого от нас в тех обстоятельствах заключалось в том, что остальные сумели убежать от патруля, а он попался. В данный момент мне не нужно выдавливать из себя какие-то свои слова и мысли. Достаточно произнести уже давным-давно сказанное Создателем, слова, которые — спасибо наставнику Михаилу — у меня от зубов отскакивали. Даже в раскрытую на кафедре книгу заглядывать не пришлось. Надеюсь, оценили.

— Ваше преподобие, вы придёте, как обещали? — догнал меня во внутренних помещениях церкви брат Никита.

От главного тюремщика пахло спёртым воздухом подземелий. Никакие ароматические масла и частая стирка одежд не помогали. Запах человеческих мук, похоже, впитался в его кожу намертво.