Бастер, ко мне! (с иллюстрациями)

И без радио было понятно, что день превосходный. Но случается, что погода становится слишком хорошей. Когда влажность падает, земля в лесу высыхает, и возникает опасность лесного пожара; даже лесорубы тогда уходят из леса. Шестьдесят же градусов влажности было именно то, что нужно.

— Неплохо, — заметил отец. — Если ничто не помешает, мы закончим корчевание ещё сегодня.

Он повернулся, чтобы выключить радио, но, услышав звуки музыки, остановился.

— Не выключай, — сказала мама. — Это «Танец часов». Мне он всегда правился.

— Он ещё кое-кому нравится, — ответил отец. — Посмотрите!

За окном Бастер, задрав кверху голову, раскачивался в такт музыке.

— Словно дирижёр перед оркестром! — сказала мама.

У Бастера был вид старого знатока, и он раскачивался, словно танцуя вместе с часами — часами, овеянными летним теплом и играми с мальчиками и собаками.

Когда музыка смолкла, Бастер несколько минут оставался в ожидании, а потом, постучав правым ластом по стеклу, потребовал продолжения. Но диктор уже читал рекламные объявления, и отец выключил радио.

Бастер опять постучал.

— Больше нет, — отрицательно покачав головой, ответил Клинт.

Тюлень изобразил на морде полное отчаяние и исчез за окном.

— Пловца из твоего тюленя, может, и не получится, — вставая из-за стола, засмеялся отец, — зато скрипача из него сделать можно.

— Тюлени считаются музыкальными животными, — объяснил Клинт. — Я читал, что в Англии по утрам в воскресенье они вылезали на берег послушать звон церковных колоколов.

— Настоящие христиане, ничего не скажешь! — улыбнулся отец. — Они и вправду похожи на людей, даже когда откалывают свои штучки!

В самую пору было изложить отцу свою просьбу, и Клинт вышел вслед за ним на крыльцо, где отец сменил домашние туфли на башмаки лесоруба со стальными шипами. В это утро полоса мокрого песка, гравия и водорослей была очень широкой, и лодки оказались далеко от воды. Стояла малая вода — самое время отправиться в экспедицию.

— Папа, мне кажется, сегодня я мог бы найти земляную уточку. Такого отлива уже давно не было. Можно, я сначала пойду в море, а уж потом буду рыхлить грядки? Я всё равно не могу начать, пока не спадёт роса…

Завязывая шнурки на башмаках, отец присел на перила крыльца.

— Ты умеешь уговаривать не хуже хорошего адвоката, — улыбнулся он. — Иди, если мама не возражает. Смотри только, чтобы твой Бастер не свалился в воду!

По дороге к морю Клинт излагал тюленю план действий:

— При таком отливе «Дельфин» не спустишь на воду. Да и ветра нет. Мы возьмём маленький ялик и пойдём к отмелям. Если ты будешь вести себя хорошо, я накопаю тебе моллюсков. Не фыркай, не то ты напугаешь земляных уточек. Ты ведь даже не знаешь, что это такое. Ладно, я тебе их покажу.

Спустив ялик на воду, Клинт снова обратился к Бастеру:

— Ты слышал, как папа сказал, чтобы ты не свалился в воду? И как тебе не стыдно? Такой большой тюлень, а боится солёной воды! На отмелях я буду учить тебя плавать, а если ты не научишься, я с тобой перестану разговаривать!

Бастер, подняв морду, взвизгнул от полноты чувств.

— Надеюсь, ты понял, — сказал Клинт. — А теперь влезай.

Он подтолкнул ялик к Бастеру, который, уцепившись за планшир, влез в лодку прямо с берега.

Обычно при малой воде полоса отмелей была в полмили шириной. Сегодня же, при минусовом приливе, она была похожа на целый континент, который встал из моря в дымке лёгкого утреннего тумана.

Испытывая благоговейный трепет ко вновь открытому миру, Клинт бесшумно подвёл ялик к песчаному пляжу. Оглянувшись, он увидел похожий на тень высокий силуэт цапли.

— Тс-с, Бастер!

Дома тюлень вёл себя шумно, но в экспедициях умел не нарушать тишины. Он неподвижно сидел на дне лодки, поглядывая на Клинта с видом заговорщика.

Оглянувшись ещё раз, Клинт увидел, что цапля, которая находилась от них на расстоянии футов в пятьдесят, начинает проявлять первые признаки беспокойства. Киль чуть слышно проскрипел по застрявшим в иле ракушкам. Раздался хриплый крик, и, вытянув длинные ноги, цапля взмыла в воздух, а потом растаяла в тумане.

— Мы напугали её, — сказал Клинт. — Теперь можно вылезать. Между прочим, это была большая голубая цапля, самец, потому что у него крест на голове.

Он слез в воду и подтянул ялик к берегу.

— Вылезай, Бастер!

Он наклонил ялик, чтобы тюленю было легче вылезти. Бастер тревожно взглянул на Клинта, потом с сомнением — на илистый берег.

— Лучше не будет, Бастер. Вылезай!

Бастер вывалился из лодки, а Клинт взял лопатку для моллюсков и ведро.

— Попытаем счастья здесь.

Они направились к обрыву — там сразу шла глубокая вода.

— Тс-с!

Бастер остановился рядом, и оба прислушались к звукам, которые доносились из воды: хриплое, мощное дыхание невидимых пловцов.

— Знаешь, кто это?

Бастер не знал.

— Тюлени.

Но и это ему ничего не сказало.

— Подожди, увидишь.

Они подождали, и в тумане прямо перед ними из воды появились две чёрные головы.

Тюлени походили на сильных пловцов, которые знают, куда плывут, и не боятся усталости. Они держались рядом, как друзья, и громко дышали, словно шушукались. Видно было, что в воде они себя чувствуют как дома.