Бастиан Швайнштайгер. Сердце команды

Сенсация в сослагательном наклонении. Непроверенная новость распространилась со скоростью лесного пожара, на канале N-TV о предполагаемом скандале ее дали бегущей строкой. Тем вечером четверга в телеэкраны впились взглядами и редакторы Tz в своих кабинетах на Пауль-Хейзе-штрассе, что неподалеку от центрального вокзала Мюнхена, и словами «Извините, но в настоящий момент мы не обладаем дополнительными сведениями» они не могли успокоить тех, кто в волнении звонил в их редакцию. Менее чем через час после появления публикации прокуратура сообщила об отсутствии конкретных обвинений по отношению к футболисту, а председатель правления «Баварии» Карл-Хайнц Румменигге на экстренно созванной пресс-конференции заявил о намерении «по всей строгости закона» привлечь к ответственности беспечных репортеров. И Tz пошла на попятную. На следующее утро в печатном выпуске газеты уже не говорилось, что Швайнштайгер и игрок мюнхенских «львов» являются обвиняемыми, но утверждалось, что, по сведениям из надежных источников, их имена тем не менее фигурировали в деле, хотя «ничего еще не доказано».

Ули Хенесс вместе с менеджером сборной Германии Оливером Бирхоффом говорил об «уничтожении репутации», но в тот день они наряду со Швайнштайгером уже могли праздновать победу. Подключенный «Баварией» адвокат по взаимодействию со СМИ заявил, что Tz обязана сделать опровержение, а через две недели после истории со Швайнштайгером свой пост покинул во многом ответственный за публикацию редактор отдела спорта, временно исполнявший обязанности шеф-редактора. В конце концов Швайнштайгер получил шестизначную сумму в качестве возмещения ущерба, иски Агостино и Ланцаата против Tz также были удовлетворены.

«История возникла из ниоткуда, – вспоминает Хервик. – Ули Хенесса она тогда «вконец измотала». Его первой реакцией были слова: «Если это правда, то я не хочу больше иметь никакого отношения к такому футболу». Когда он выяснил, что никаких оснований нет, он боролся за Басти, словно лев. Благодаря этой истории их отношения лишь укрепились».

Один из тех, кто в то время принадлежал к руководящим кругам в Tz, спустя почти десятилетие назвал всю эту шумиху «чередой ошибок, совершенных из-за спешки и конкуренции. Это был хороший урок для всех нас». С тех пор Швайнштайгер больше не давал этой газете ни единого интервью.

Во всем, что касается связей с общественностью, Швайнштайгер со временем стал брать пример с Мехмета Шолля. «Ты нужен СМИ больше, чем они тебе» – таково кредо Шолля. Необходимое зло в виде взаимодействия с прессой легко сводится к минимуму, если ты титулованный профессионал со стойким характером.

Равно как и Шолль, Швайнштайгер мог полностью рассчитывать на поддержку Ули Хенесса. Бастиан сделался недоступным, время от времени скармливал бульварной прессе немного сведений и сузил круг изданий, которым он давал содержательные интервью, до таких газет, как Die Zeit и Süddeutsche Zeitung, а также журнала Kicker. Долгое время он держал дистанцию с газетой Bild и журналом Sport Bild; в этом отношении показательна история с «шефчиком», опубликованная в Sport Bild, которая вызвала у Швайнштайгера вспышку гнева масштабов Трапаттони[19]. В апреле 2011 года, после того как команда-рекордсмен сползла в турнирной таблице Бундеслиги на четвертое место и была на грани невыхода в Лигу чемпионов, репортер Кристиан Фальк, перешедший в Sport Bild из Tz, вынес Швайнштайгеру приговор: «С момента продления контракта (в декабре 2010 года. – Прим. автора) он играет все слабее и слабее… Какой матч ни возьми – вылет из Лиги чемпионов от миланского «Интера» в 1/8 финала, провал в полуфинале Кубка Германии в матче с «Шальке» или в ключевой игре Бундеслиги с дортмундской «Боруссией», – в самый ответственный момент Швайнштайгер превращается в шефчика… Способность критически мыслить никогда не была его сильной стороной».

БАСТИ ПРИШЛОСЬ БЫСТРО ОСОЗНАТЬ, ЧТО ЖУРНАЛИСТЫ МОГУТ НЕ ТОЛЬКО ХВАЛИТЬ, НО И ОДНАЖДЫ ВЗЯТЬ И В ОДНОЧАСЬЕ ЗАГУБИТЬ ТЕБЯ И ТВОЮ КАРЬЕРУ ЛИБО КАК МИНИМУМ ПОСТАВИТЬ ПОД СОМНЕНИЕ ВСЕ, ЧЕГО ТЫ ДОБИЛСЯ.