Бастион: Ответный удар

Может быть, их прозомбировали? Внушили бредовую идею и снабдили средством ее реализации? А чистое сознание Туманова и подколки подельников – отнюдь не признак свободы выбора? Никто не видел психотронного оружия. Никто не держал его в руках и не знает, как оно действует. Внушение расположено в глубинах мозга, сознание о нем не ведает. Некие «психокорректоры», сидящие за тридевять земель, вводят директивы в твой мозг, и он начинает работать независимо от сознания. Смещаются нравственные ориентиры, переоцениваются ценности, отдыхает совесть. Ты действуешь в полном согласии с заложенной программой…

Ожесточение взыграло над страхом прокола. Что осталось трезвого в умах? Шиш да маленько. Они рассекали ночную Москву, как катер рассекает стоячую воду. Суховей – из местных оперов – указывал кратчайшую дорогу. На Малой Филевской, у бывших торговых палат братьев Кармановых, ныне прозванных в народе «Синг-Синг-2» – благодаря исходящей стоном тюрьме, – их попробовал остановить патруль. Хором обматерив нелюдимых чоновцев и пообещав нажаловаться генерал-полковнику Каретникову на незрячесть его подчиненных, врубили мигалку и покатили дальше. Ветер выдувал из головы последние крохи разума… Очередного «клиента» накрыли в ночной сауне на Барышникова. Ответственный товарищ оттягивались. Его право. Завтра воскресенье – день со всех сторон красный. Сауна была не просто сауной, а борделем, «нумерами» и просто отличным местечком для ночного (и не только) отдыха. Персонал не расстреливали. Опомнились. Двух служителей неопределенного пола (это про них говорят – голубее только небо…) вырубили с гарантией на два часа и сбросили в подпол, где хранились разные вкусности. Сонных шлюшек насмерть напугали, позатыкали рты, потом попарно привязали друг к дружке и убедительно посоветовали до утра не лягаться. Получились два голых «тяни-толкая» с жалобными глазами. И с четырьмя попами. Красиво. Сам виновник налета был найден в опочивальне турецкого типа. «Янычара», стерегущего покои, убили наповал. Он попытался было встать в напряженную позу типа вот я, банзай-сенсей… Но только и успел. Телефонную линию перерезали. Очередной вершитель судеб и режимов, окруженный спящими гуриями, возлежал на перинах с улыбочкой познания всего и не совсем внятно рассматривал вошедших.

– Вы жалкие твари, – внезапно четко произнес он. – Ну чего вы добились? Что вы можете изменить в этом мире, в котором ни черта не смыслите? Вы уверены, что ваши беды проистекают от ничтожной кучки людей, взявших на себя режиссуру. Да, мы кукловоды, не спорю. Но есть сила выше нас, она уже здесь, она…

– Да пошел ты в задницу, режиссер, – сплюнул Багурин и с первой же попытки разнес «орденоносцу» полчерепа. Орошенные кровью гурии брызнули врассыпную. Их быстренько собрали в кучку и соорудили еще одного «тяни-толкая».

– Красоти-ища… – прокомментировал Суховей. – Аж уходить не хочется…

За милю до места выключили маячок. С Рублевки съехали бесшумно, словно нырнули. Микроавтобус мягко пружинил на рессорах: тряска почти не ощущалась. В кустах, неподалеку от поселка, остановились и потушили все огни. Туманов поднес часы к глазам.

– Два сорок девять. Идем с опережением.

– Покурим? – предложил Суховей.

Зашуршала пачка, пошла по рукам. Туманов выудил сразу две – одной не накуришься. Несколько минут молчали, высасывая никотин.

– Водки бы, – вздохнул Багурин.

– И пару баб, – нервно гоготнул Суховей.

Багурин послюнявил окурок и выбросил в окно.

– Не-е, мужики, баб не надо. Воротит меня от баб.

– Закончим дело, срубаем бутылочку, – запоздало включился Туманов. – А то и не одну. Идут они все… Честное слово, мужики, здесь же, на развилке у Черепково, и срубаем…

– После смерти Нинки не могу смотреть на баб, – уныло бубнил свое Багурин. – Вот иду я по улице, вижу – навстречу баба, ничего такая, симпотная… А подходит ближе… и ну все, мужики. Нинка. Натуральная. Словно на бабу изображение с фото накладывается. И хана мне. Тошнит, иду дальше. Не могу я на них смотреть…

– Экая драматургия, – проворчал Суховей. – Жена, что ли?

– Жена. Она у меня «подснежник»… В позапрошлом году, в ноябре, ушла на работу и не вернулась. Я подключил все курганские отделения, прочесали город, окраины, все подворотни, злачники… И никакого результата. А в марте начало таять, и что вы думаете?.. Нашлась. На задворках трамвайного депо, среди гаражей. Всю зиму пролежала. Я ее, милую, первым делом, понятно, на вскрытие, вне очереди – а у нас очереди, мужики, о-го-го… Ну и заключение – как ожидалось. Изнасилована, убита пулей в голову. Применили «стечкин». А у нас в Кургане «стечкиными» в ту пору вооружали патрульных копов. Поголовно… Не знаю, мужики, может, и совпало. Оружия всякого по Руси бродит…