Батальон, к бою!

– Матвеич, а ты сам кого-нибудь там, в этой темени, разглядел? – тихо спросил капрала один из егерей-ветеранов. – Вот-вот, и я там ничего не узрел. А ведь этот твердо на кого-то там внизу указывал! Приглядеться бы к нему надобно, он ведь и на стрельбах лучше многих наших старичков из ружжа в мишени бьет. Хотя в энтом деле у него опыта всего-то ничего, но зато, видать, глаз шибко хороший.

– Да знаю я, Филя, знаю! – отмахнулся капрал. – Ты что же это думаешь, что я его так вот просто шпыняю? У него полгода из всего рекрутского обучения за спиной, да еще столько же в полковой мушкетерской роте. Неотесанный ведь совсем. Такому если строгого воспитания не дашь, так к нему и солдатский, егерский навык не привьется, и он в первом же серьезном бою тогда сгинет. Ничего, через годок уже не узнаете парня, я из него доброго солдата сделаю. Он еще и в отборные стрелки у нас выйдет!

– Ну, так-то да-а, – пробасил в ответ усач Филимон. – Без воспитания оно никак! Вон, как в полках: молодые через неделю, на вторую, третью постоянно палочки получают. Это у нас тут особливое отношение, потому как мы и стрелки, егеря, особливые, знатные.

Рядовой Мухин, выскочив на дорогу, подбежал к Федоту, и они вместе закрепили на срубленных тесаком жердинах снятую со спины скатку из парусины.

– Ты, ты и ты! – кивнул полуротный на тех трех егерей, что были мельче всех ростом. – Еще к ним двоих добавим, и хватит. А ежели дозорные будут возмущаться, что мы мало несем, так скажем, что у всех остальных раны мелкие и они своими ногами дошли. Все, вперед, вперед, братцы, ходу! Совсем скоро уже рассвет будет, а мы вон еще и до форта не добрались!

Три версты до прибрежного укрепления егеря бежали, не жалея себя. Федота с Тишкой сменяли уже трижды, но все равно они вымотались до изнеможения. Бег в таком темпе с полной боевой амуницией, да еще и с переноской «раненого» на самодельных носилках, отнял у солдат все силы.

– Еще немного, еще чуть-чуть, – твердил сквозь стиснутые зубы молодой егерь.

Небо с востока начинало сереть, и темень была уже не такой густой, как ранее. Глаза начали различать предметы за несколько десятков шагов. Вдруг с левой стороны, из степи раздался резкий свист, а потом еще и еще один.

– Боковой дозор сигнал подает, увидали кого-то! – крикнул пробегающий мимо фурьер, командир четвертого плутонга. – Ефремов, Герасим Матвеевич, меняй переносчиков и ставь всех свободных людей в цепь. Моя чуйка мне подсказывает, что совсем скоро из степи нам надобно будет новую напасть ожидать!

– Сменились на носилках! Всех свободных стрелков в цепь! Оружие к бою! Штыки надеть! – выкрикнул капрал, и рядом с ним начали выстраиваться в пока еще жидкую линию егеря.

Вытирая на ходу лицо от пота, в эту же цепь заскочили и Федот с Тишкой, а их носилки с «раненым» уже тащила в сторону близкого форта другая пара.

Щелк! Граненый штык пристегнулся к дульной застежке ружья. Откинута крышка на полке ударного замка. Так, затравка на месте, кремень зажат в губках, а курковый винт туго затянут. Все, фузея к бою готова.

Из темноты выскочили трое дозорных егерей.

– Вашбродь! – выкрикнул на бегу один из них. – Тама конница степью идет! Сколько ее, неведомо, темно уж больно. Сейчас, совсем уже скоро на нас накатит.

Командир роты поручик Дементьев обернулся на сереющие уже неподалеку прибрежные укрепления. Всего пять, от силы семь сотен шагов было до них. Еще один хороший рывок – и тогда егеря будут под защитой редутов форта. Но нет, не успеть. А может, конница только того и ждет, что пехота сейчас спасует и бросится сломя голову к спасительному укрытию. Вот тут-то она ее и посечет, а на плечах остатков отступающих ворвется на валы бастионов. А что, чай, уж по своим-то русские в упор палить точно не будут?!

– Внимание, рота! – выкрикнул поручик, оглядывая всю сотню стрелков. – Строимся в каре. Всех раненых в центр, и пятимся к форту. Не бежать! Я сказал – не бежать!

Выскочивший из степи эскадрон пикинеров встретил ровный квадрат егерей, ощетинившийся штыками. Он медленно и уверенно отходил в сторону чернеющего форта. На земляных валах редутов уже вспыхнуло несколько факелов, и было видно людское шевеление.

Всего сотня шагов до конницы! Тишка уже различал в ее массе отдельные фигуры. Какая хорошая цель! Была бы команда – уж он бы точно свалил вон того офицера, что выкрикивал какие-то приказания своим. А потом еще и еще, сколько бы только успел перезарядиться. Да и пистоль, пусть он даже и плохонький, из трофейных турецких, тоже бы ему сгодился напоследок, и он нащупал локтем его рукоятку. Но нет, нельзя. Это свои, херсонские пикинеры. Для них это тоже такие же учения, как и для егерей.

Командир конницы, которого сейчас так старательно выцеливал Тишка, да и, похоже, не только он один, обернулся к своим людям и отдал резкую команду. Две сотни всадников развернулись и, пришпорив коней, пропали в степи, а каре егерей в это время ускорило шаг и наконец-то приблизилось к валам форта.