Батя. Легенда спецназа ГРУ

29 апреля 1979 года начальник ГРУ ГШ генерал армии П. И. Ивашутин поставил нам задачу: в течение месяца, начиная с 3-го мая, сформировать специальный батальон по совершенно новой организационно-штатной структуре, который должен состоять из личного состава трёх национальностей: таджиков, туркменов и узбеков. «Так это же «мусульманский батальон» — произнёс В. В. Колесник. Так с его лёгкой руки за этим батальоном закрепилось название «мусульманский». Лучшие человеческие и офицерские качества характера В. В. Колесника проявились в период формирования, боевого слаживания «мусульманского батальона» и выполнения специального задания правительства.

Благодаря хорошему знанию особенностей ТуркВО по предыдущей службе командиром бригады Спецназа, своей настойчивости, выдержке, спокойствию, умению сдерживать себя, неограниченным полномочиям в подборе личного состава и боевой техники, знанию личных и деловых качеств бывших сослуживцев — эта задача была выполнена своевременно.

Заслугой В. В. Колесника является и то, что он сумел отстоять на должность командира батальона своего бывшего подчинённого по бригаде Спецназа Хабиба Таджибаевича Халбаева.

После нескольких месяцев, которые ушли на боевое слаживание «мусульманскому батальону» была поставлена задача убыть в Афганистан для охраны президента страны.

9 и 12 декабря рейсами военно-транспортной авиации батальон был переброшен на аэродром Баграм.

17 декабря я и В. В. Колесник лично от начальника ГРУ ГШ получили приказ вылететь в гражданской форме одежды в Афганистан для выполнения некой особой задачи, о которой нам сообщат позднее.

Что мы знали тогда об этой стране? Да почти ничего.

Ну промелькнуло как-то в газетах сообщение о том, что в Афганистане произошла какая-то революция. Ещё вспоминалось, что там летом жарко, а зимой холодно, что там живут кочевники.

Долгое время страной правил король Захир-Шах. Потом был дворцовый переворот.

В 1978 году народ совершил Великую Апрельскую Революцию. Силы реакции не успокоились. Дружески настроенное по отношению к нам новое правительство страны попросило у СССР помощи.

Ну что ж, помочь — так помочь!

Мы были готовы выполнить любой приказ и жаждали на деле испытать приобретённые навыки того, чему нас так долго учили и готовили.

Мы ничего и никого не боялись, так как были молоды, физически здоровы, уверены в своих силах, нас распирала энергия.

Рано утром 18 декабря (на сборы нам было отпущено несколько часов) мы вылетели с аэродрома Чкаловский через Термез в Баграм. Нашими попутчиками были сотрудники КГБ Ю. И. Дроздов и Э. Г Козлов, с которыми впоследствии мы вместе выполнили задание правительства.

Прилетели в Баграм поздно ночью. Переночевали в холодном капонире, а утром 19 декабря направились в Кабул.

Да, мы тогда не знали и не могли представлять возможных последствий нашего появления здесь. А посему мы просто с любопытством глазели из окна автомобиля на мелькавшие мимо многочисленные витрины дуканов, базарчики, на чудно одетых в просторные светлые портки и рубахи местных мужчин и закутанных в чадру женщин.

В Кабуле мы представились Главному военному советнику генерал-полковнику С. К. Магомедову и резиденту ГРУ в Кабуле Печененко В. Г. Переночевали в посольстве, а утром 20 декабря выехали в расположение батальона, который расположился в непосредственной близости у дворца Тадж-Бек в недостроенной глинобитной казарме без дверей и окон. Вместо них были натянуты плащ-палатки, поставлены печки — «буржуйки», которые топили саксаулом и карагачом, твёрдым, как железо, деревом, доставляемым самолётами из Союза. Зима была очень суровой, температура ночью опускалась ниже 30 градусов.

Дворец охраняла бригада охраны (три мпб и один тб), два танка Т-54 были закопаны на господствующей высоте. Всего 2500 человек личного состава.

Внутри дворца несла службу личная охрана Х. Амина. Неподалеку располагался зенитный полк 12 100 мм орудий и 16 ЗПУ-2 и строительный полк (около 1000 человек вооружённых стрелковым оружием).

21 декабря была поставлена задача подумать над вариантом действий на случай, если придётся не охранять, а захватывать дворец.

Решение принимали всю ночь, и уже утром 24 декабря В. В. Колесник доложил решение. Он обосновал необходимость участия в штурме всего батальона с приданными силами и средствами. На Военном Совете решение утвердили, но подписывать план не стали. Просто сказали: «Действуйте».

Вечером того же дня своё решение и его обоснование В. В. Колесник доложил лично начальнику ГШ по ВЧ-связи.

Руководителем операции, которая получила кодовое название «Шторм-333», был назначен Колесник. Боевая задача могла быть выполнена только при условии внезапности и военной хитрости.

Здесь проявились у В. В. Колесника лучшие качества разведчика-спецназовца в разработке соответствующего сценария и проведения демонстративных действий, которые продолжались в течение 25, 26 и первой половины 27 декабря.

Поздно вечером 26 декабря В. В. Колесник ещё раз уточнил план операции. Новую задачу в батальоне знали только Колесник, я и Халбаев.