Батюшка и другие портреты

Только порадоваться торжеству справедливости. Бессмысленно апеллировать к человеческой логике: зачем человеку, поклоняющемуся мамоне, служить по будням литургии в бедном храме? Если человек накопил несметные сокровища, то зачем он таскается ранним утром на службу, опираясь на клюку, которая является очень слабым средством безопасности на московских дорогах. Ведь московские тротуары славятся своим ледяным покрытием, достигающим в некоторых случаях самого совершенства. Это совершенство Родиоша неоднократно проверял своими, так сказать, мягкими местами, а и не только мягкими, но и достаточно твёрдыми, что заканчивалось обычно переломами. Да можно и не только упасть, но поскользнуться и попасть под колёса автобуса или иномарки с равнодушным к ценности человеческой жизни водителем. И тем не менее, старый священник проделывал часто этот трудный и опасный для него путь, по мнению большинства, из-за неуёмной алчности, по мнению о. Алексия, из-за любви к Божественной службе.

Возможно, недругов старика раздражало огромное количество Родиошиных фотографий в ЖМП, так сокращённо называют «Журнал московской патриархии». Куда ни глянь – везде он, проныра. Многие знали Родиошу-командира. О. Алексий не исключал и той возможности, что Родиоша когда-то был весьма и весьма крут. Но одно дело – иметь какие-то недостатки и быть священником, другое дело – не иметь недостатков и быть неизвестно кем, только не священником, правда в рясе и часто весьма дорогого пошива.

Родиоша, кроме всего, имел примечательную черту: он очень любил патриарха Алексия I. Вообще патриархи занимали немалое место в жизни Родиоши. Это хорошо можно было усвоить, послужив один раз с Родиошей панихиду, или постояв рядом с ним у жертвенника на проскомидии. Вот старый патриархийный служака начинает поминать о упокоении патриархов Афиногора, Димитрия, Игнатия, Ефрема и т.д. И это не просто имена из календаря, а живые люди из прошлого Родиоши. У каждого старого человека есть любимая история, которую он рассказывает многократно всем, кому нужно её слушать и кому не нужно, причём рассказывается она всегда на подъёме с воодушевлением вне зависимости от количества повторений. Родиоша любил рассказывать историю, как патриарх указал ему на неточность произнесения какой-то латинской согласной, когда молодой священник читал Евангелие на древнем языке на Пасху. Из рассказов Родиоши становилось ясно, что патриарх знал несколько языков в совершенстве. Что, впрочем, можно было сказать и про самого Родиошу, только вот никто в точности не знал, сколько языков он освоил. Родиоша в старости любил подурачиться, или, выражаясь церковным языком, юродствовал, и поэтому частенько отказывался понимать языки, которые он в действительности знал в совершенстве. Патриарха Алексия он просто боготворил. О. Алексий видел, как просияло радостью лицо старика, когда он подарил ему один из выпусков«Богословских трудов», полностью посвящённый почившему патриарху.

О. Алексий, совсем ещё молодой батюшка, недавно кончивший семинарию, собирал книги на богословские и исторические темы, и вот, однажды он купил воспоминания одного архиерея, бывшего белогвардейца, проживавшего заграницей и лишь по случаю собора или иного важного церковного деяния пересекавшего границу тогдашнего СССР. Конечно же, делал он это чрезвычайно редко, так как современная чрезвычайная комиссия разрешала такие переходы границы с большим трудом. В одну из таких ходок архиепископ имел беседу с Родиошей, о чём недвусмысленно свидетельствовала одна из фотографий книги. Старик, имевший вполне советское прошлое, происходивший из простой крестьянской семьи с Западной Украины, несказанно обрадовался этой фотографии русского аристократа. Разумеется, книгу пришлось батюшке подарить.