Бац!

— У меня выходной. — ответила Салли, ступая вперед. — Я решила пойти и посмотреть, вдруг удастся что найти. — Он была полностью обнажена.

— Тебе не могло так повезти! — зарычала Ангуа.

— О, у меня нет такого носа, как у вас, сержант. — сказала Салли, мило улыбаясь. — Но у меня были сто пятьдесят пять летающих помощников, которые обшаривали большие участки земли.

— Я думала, что вампиры могут воссоздавать свою одежду. — сказала Ангуа осуждающе. — Отто Шрик мог!

— Женщины не могут. Мы сами не знаем почему. Наверное, это часть программы, в которую входят также прозрачные ночные рубашки. Еще одно очко в вашу пользу. Когда у тебя полторы сотни тел, трудно упомнить, какие из них несут пару штанов. — Салли поглядела на потолок и вздохнула. — Слушай, я знаю, в чем загвоздка. Это все из-за капитана Моркоу, так?

— Я видела, как ты ему улыбалась!

— Ну извини. Мы можем быть очень привлекательными. На то мы и вампиры.

— Ты так старалась произвести на него впечатление!

— А ты нет? Он из тех мужчин, на которых кто угодно захочет произвести впечатление!

Они насторожено наблюдали друг за другом.

— Он мой, знаешь ли. — сказала Ангуа, чуствуя, как из под ее ногтей начинают вылезать когти.

— Ты хочешь сказать, что ты его! — ответила Салли. — Вот как на самом деле, знаешь ли. Ты бегаешь за ним!

— Ну извини, на то мы и оборотни! — взвизгнула Ангуа.

— Подожди! — Салли выставила перед собой руки в умиротворяющем жесте. — надо закончить кое что, прежде чем все зайдет слишком далеко!

— Да?!

— Да. Мы обе обнажены, мы стоим в чем-то, что как ты можешь заметить, все больше и больше превращается в грязь и мы готовы вцепиться друг в друга. Но кое-чего не хватает.

— И чего же?

— Зрителей? Мы могли бы подзаработать. — Салли подмигнула. — Или мы бы могли закончить дело, ради которого мы сюда пришли?

Ангуа заставила свое тело расслабиться. Это должна была сказать она. Ведь он же была сержантом, не так ли?

— Хорошо, хорошо. — сказала она. — Мы обе здесь. Давай на этом остановимся. Ты говорила, что эти дварфы были убиты чем-то… из колодца?

— Возможно. Но если это так, то у него был топор. — сказала Салли. — Погляди сама. Надо убрать немного грязи. Зловоние усиливается с того времени, как я попала сюда. Возможно поэтому ты это пропустила. — великодушно добавила она.

Ангуа приподняла одного дварфа из светящейся слизи.

— Вижу. — сказала она и отпустила тело. — Этот мертв уже два дня. Как я могу заметить, их не так уж сильно постарались спрятать.

— А чего суетиться? Они больше не откачивают воду из туннелей; подпорки выглядят вполне недолговечными; грязь возвращается. Кроме того, какой глупец полезет сюда?

Кусок стены соскользнул вниз с вязким, чмокающим звуком. Что-то забулькало и по стенам потекли мелкие струйки. Анк-Морпоркский подземный мир отвоевывал свои позиции обратно.

Ангуа закрыла глаза и сконцентрировалась. Зловоние тины, запахи вампира и воды, которая поднялась уже до колен, все соперничало за ее внимание, но сейчас дело касалось конкуренции. Она не могла позволить вампиру лидировать. Это было бы так… традиционно.

— Здесь были другие дварфы. — пробормотала она. — Два… нет, три… ммм… больше четырех. Я чувствую… нефть. Кровь в отдалении. Внизу туннеля. — Она так резко встала, что чуть не ударилась головой о потолок. — пошли!

— Здесь становится все более опасно…

— Мы можем найти ответ! Пошли! Ты то можешь не бояться смерти! — Ангуа рванулась вперед.

— По твоему, провести тысячи лет, похороненной в иле, будет забавно? — закричала Салли, но ее слова были услышаны только грязью и зловонным воздухом. Она чуть помедлила, издала стон и поспешила за Ангуа.

Дальше главный туннель разветвлялся на многочисленные проходы. Из них вытекали потоки грязи, похожей на застываюшую лаву. Салли прошлепала мимо чего-то что выглядело, как огромная медная воронка, плавно поворачивающаяся в потоке.

Здесь туннель был проложен более старательно, чем та часть перед колодцем. Он заканчивался круглой дварфийской дверью, к которой припала Ангуа, и был освещен бледным сиянием. Салли не обратила на Ангуа внимания. Она даже не взглянула на дварфа, прислоненного спиной к двери.

Вместо этого, она уставилась на большую руну, коряво начертанную на металле. Это был большой и небрежный рисунок, изображавший что-то вроде круглого глаза с хвостом, который светился бледно-зеленым сиянием вирвей.

— Он начертал его своею кровью. — сказала Ангуа, не оборачиваясь. — Они бросили его здесь умирать, но он был еще жив. Он умудрился добраться досюда, но убийцы закрыли дверь. Он царапал металл двери — я чувствую запах — и стер ногти до крови. Затем, он начертал руну кровью и сел тут, зажимая рану и наблюдая, как вокруг собираются вирви. Я полагаю, что он мертв восемнадцать часов.

— По моему, нам надо убираться отсюда прямо сейчас, — сказала Салли, пятясь назад. — Ты знаешь, что значит этот знак?

— Я только знаю, что это шахтная руна и все. А ты знаешь?

— Нет, но я знаю, что именно эта одна из самых плохих. Не стоит на нее смотреть. Что ты делаешь с телом? — Салли попятилась еще дальше.