Батурино – гнездо родное

И сама-то смерть воспринималась православными христианами спокойно, без ужаса, который лединит сердца безбожников. Сидит старичок на скамеечке перед своим домом, опирается на посох, смотрит по сторонам, видит деревеньку свою родную, думает: «Да, прожил я на свете белом, слава Тебе, Господи, не один годок. Жил с женой в согласии, детей нарожали, вырастили, воспитали. Хозяйствовал. Богу молился. В храм Божий ходил, ближним помогал… Грешил, конечно. Но и каялся слезно, просил прощения у Господа. А теперь, чувствую, пора собираться, готовиться домой – к Господу. Вон оно, кладбище. Кресты стоят на могилках. Знал я многих из тех, кто теперь в земельке кладбищенской покоится. Лежат они – отпетые, причащенные, поминаемые за упокой. Как же своего дедушку или свою бабушку почившую не поминать, не дарить их душам радость великую? Нет, надобно молиться за своих усопших. Вот и я молился. А теперь – пора, пора к Господу. Пусть и за меня, грешного, мои родственнички помолятся, помянут»…

Перед смертью христиане исповедовались, очищая свою душу от грехов, причащались Тела и Крови Христовых. К ним, ослабевшим от старости, от болезни, приходил батюшка, принимал покаяние, преподавал Святые Дары, беседовал, сидя возле больного на лавочке, о Царствии Небесном, о вечной радости в селениях праведных, где нет ни печали, ни воздыхания, но жизнь бесконечная…

Над умиравшим читали отходную. Когда он упокоевался, то обмывали тело, одевали в смертные одежды, укладывали в гроб – ногами к выходу, а головой к святым иконам. Спокойно, умиротворенно было лицо усопшего. На лбу – венчик. Правая рука лежала поверх левой – крестообразно. Этим выражалось смирение почившего перед Господом, готовность принять волю Божию. В правой руке покойного – крест. В левой – рукописание. Горели свечи. Грамотей читал Псалтырь Давидову, псалмы благодатные, приносившие душе умершего покой, отгонявшие от нее злых, нечистых духов. Вокруг сидели родственники, вздыхали, вытирали невольные слезы.

Если в селе был храм, то на третий день приносили на руках или привозили на лошадях гроб с покойным в дом Божий. А если не было, то приглашали батюшку домой, чтобы отслужить панихиду по усопшему, пожелать ему Царствия Небесного.

Молитвы отпеты. Прощание с покойным закончено. Гроб закрыт. Его отвезут на кладбище и предадут земле. Насыпят высокий холм. Поставят крест. Спи-почивай, мил-друт, до Всеобщего Воскресения мертвых и Страшного Суда. Вечная память. Вечный покой.

Родственники и близкие покойного, придя с кладбища, помолятся в избе о своем, отошедшим в мир иной, пожелают ему Царствия Небесного. Присядут за столы. Чинно помянут покойничка блинами да кутьей, щами да кашей. Ни вина, ни водки не пьют на поминках, а молятся. И сама поминальная трапеза – это милостыня ближним за душу покойного.

Поели, помолились и тихо-мирно разошлись по домам, чтобы жить дальше в этом грешном мире, лежащим во зле, крепко помня, что и с ними также будет. То-то и оно…

Неподалелеку от деревни Батурино, близь двух озер – Кабанского и Онюче, расположилось село Кабанское. Когда-то здесь обитали кочевники-башкиры. Но в середине 17-го века сюда, на берега озерные, прибыли русские казаки-землепроходцы. По сердцу пришлась братам-казакам окружающая природа – озера чистые, прозрачные, рыбные, земли пригодные для хлебопашества. Поселились в этих местах казаки, основали село и наименовали его по названию озера – Кабанское. Баяли старожилы, что прежде здесь водилось много диких кабанов-секачей, да перевелись они понемногу. А память о них осталась в названии озера. Вот и село наименовали – Кабанским.

Казаки – воинство православное. Без Веры Православной и казаков-то – нет. Вот и кабанские казачки построили в своем поселении православный храм – простой, деревянный. Алтарь, Престол, святые иконы. Есть куда верующей душе прийти, помолиться, исповедоваться в грехах, причаститься Тела и Крови Христовых, поставить на канун заупокойную свечку.

К храму села Кабанского приписали жителей деревеньки Батурино. Батуринцы по воскресным и праздничным дням добирались, кто как мог, до храма села Кабанского и молились в нем на Богослужениях. А как же иначе? Заповедь Божию – «шесть дней работай, а седьмой день, воскресный, посвящай Богу» никто не отменял и не отменит. Потому что это не человеческое установление – от своего грешного ума, а заповедь Божия. Есть она – дана свыше. Будь добр – исполняй! А не захочешь, не станешь – на себя тогда пеняй, если с тобой, по твоей гордыне, неразумию, своеволию, что-то недоброе приключится. Помни грехопадение первых людей – Адама и Евы! Так вот…

В то время, в Сибирь-Зауралье, приходили на жительство русские люди, православные христиане, хотевшие жить здесь, в суровом краю и своей жизнью угождать Богу.