Батыева погибель

«Ага, – подумал византийский полководец, – ты соберешь всякий сброд, числом поболее, ценою подешевле, а мне им потом командовать. Особенно в свете того, что армия у этой Артании не чета готской или даже персидской. Сожрут они наше войско в своих родных степях и не подавятся. Нет этот разговор пора закруглять, чтобы на досуге, в моем загородном поместье, как следует все обдумать. Кажется, он сказал все, что хотел, а теперь только будет читать нотации.»

– Будет исполнено, мой добрый господин, – произнес он, прямо из кресла бухаясь на колени перед автократором ромеев, – надеюсь, ты позволишь своему преданному слуге удалиться, чтобы немедленно приступить к выполнению твоих поручений?

– Конечно же, мой добрый Нарзес, – величественно произнес Юстиниан, – ступай с миром, и я буду надеяться, что выполнишь мое задание самым наилучшим способом. Но помни, что время не ждет, и с каждым днем Великая Артания этого архонта-колдуна становится только сильнее.

Уже покинув Влахернский дворец и под проливным дождем садясь в свой паланкин*, который влекли восемь дюжих домашних рабов, Нарзес подумал, что этот патрикий Кирилл хоть молод, но совсем не дурак, раз, попав в такие жернова, решил потеряться из виду императора, да так, чтобы его никак не смогли найти. Но если этот патрикий Кирилл и в самом деле не дурак, то он, Нарзес, с ним еще встретится, ибо такова его судьба, и не мелкому человечку ей противиться.

Примечание автора: * в древнем Риме и Византии в черте города было разрешено передвигаться только пешком или в таких вот носилках-паланкинах. На телегах перевозили только груз, и только в ночное время.

Двести шестнадцатый день в мире Содома. Полдень. Заброшенный город в Высоком Лесу, он же тридевятое царство, тридесятое государство, Башня Силы.

Капитан Серегин Сергей Сергеевич, Великий князь Артанский.

Заниматься образованием (в том числе и военным) двух юных князей оказалось приятным и легким занятием. И оба они тянулись к новым знаниям, как оранжерейные цветы к живому солнцу. Поскольку интерес их был на первых порах военно-прикладной, они с удовольствием слушали рассказы о битвах, произошедших в других мирах и временах, а также присутствовали на учениях – как частей моего корпуса, вооруженных конвенциональным для данного времени вооружением, так и с участием подразделений танкового полка.

На мой вопрос, не потеряли ли их там, в лагере под Коломной, Александр Ярославич только махнул рукой и баском сказал, что там сейчас такой бардак, раздрай и смятение умов, что удивить тамошних князей, бояр, дружинников и простых воев можно, к примеру, только местным упряжным ездовым ящером и сидящими верхом на нем голыми дикими лилитками. Но не сезон, ибо бабам некоторое время (пока не разберут по шатрам) будет очень холодно, а ящер просто замерзнет и издохнет в среднерусских снегах. А ничем иным сбитую с толку толпу людей, в которую от смущения и безделья превратилось русское войско, пронять было нельзя.

Одним словом, бояре-воспитатели, тайно повидавшись с князем Ярославом Всеволодовичем, взяли на себя операцию прикрытия отсутствующих юных князей. Они, успешно изображая из себя полных придурков, заседали на княжьих советах, важно трясли бородами, отговариваясь при этом отсутствием ценных руководящих указаний со стороны набольшего начальства, то есть великого киевского князя. А отроки-князья – они, мол, неразумные как дети, и никаких самостоятельных решений принимать не в состоянии. Поэтому надеемся, что великий князь киевский Ярослав Всеволодович в ближайшее время сами, собственнолично прибудут в Коломну и своей волей разрешат все коллизии. Да и дружина, мол, тоже резко против всяких несанкционированных с самого верха походов типа «брат на брата» – и точка.