База. Антарктический рубеж

Естественно, труд под землёй был весьма не лёгок и очень опасен, поэтому и смертность пленных была огромной. Пришлось даже построить крематорий, чтобы сжигать трупы, а зола использовалась как удобрение на подземных плантациях. Под землёй активно развивалась целая колония. Были заводы, развивалось животноводство и сельское хозяйство. Везде использовался бесплатный труд пленных и даже не всегда бывших военных. Немецкие военные активно вывозили с оккупированных территорий и мирное население, особенно молодёжь. Новая Швабия за годы войны перемолола гораздо больше пленных, чем все остальные лагеря вместе взятые.

Именно в этот подземный Вавилон и приехал Густав со своим заводом. Они очень быстро смонтировали оборудование, благо недостатка в рабочей силе не было. Работа шла круглосуточно, пленные трудились в две смены по двенадцать часов, без выходных, правда кормили их вполне прилично. Необходимо было сохранять их работоспособность как можно дольше, так как война заканчивалась и больше поступлений дешёвой рабочей силы ждать не приходилось. У кого-то из руководства, даже возникла идея создать для рабов публичный дом. Естественно, без всякой контрацепции, чтобы они могли размножаться. Детей, потом, забирать в специальные детские учреждения, где из них будут вырастать новые поколения рабов.

Но идея не прижилась. Решили, что это очень долго и затратно. Большинство власть имущих считали, что надо, как можно быстрее, создать сверхмощное оружие. Начать новую, на этот раз непременно победоносную войну. Тогда опять недостатка в рабах не будет. И Германия, наконец, будет править всем миром. Именно поэтому, заводам, которые занимались программой «летающих дисков» уделялось огромное внимание. Им в первую очередь выделялось необходимое количество рабочих рук и всех остальных ресурсов. Именно здесь на базе Густав и его друзья довели своё детище до ума.

Ещё на большой земле, включившись в этот проект, молодой учёный, не переставал удивляться, читая техническую документацию. Текст был явно переведён с какого-то иностранного языка. Местами встречались совсем непонятные слова, которым переводчик видимо не нашёл аналогов в немецком. Старшие товарищи объяснили ему, что текст составлен по древним манускриптам, найденным здесь, в Антарктиде. В них описывались такие технологии и технические решения, о которых современная наука не имела ни малейшего представления.

Не сразу, но немецкие специалисты смогли разобраться в большинстве текстов и суметь применить их к сегодняшнему дню. Постепенно стала вырисовываться картина будущего летательного аппарата. Параллельно шли работы и по световому, высокотемпературному оружию. Очень помогли работы австрийского физика Карла Шапеллера, который работал в области левитации. Изобретение капитана Ганса Коллера, вообще было прорывом. Его установка, позволяла неограниченно черпать энергию из окружающей среды.

Первые летающие диски были весьма примитивны. Пять-шесть метров в диаметре, колпак из плексигласа в котором помещался пилот. Они с трудом отрывались от земли и медленно перемещались над аэродромом. Часто случались аварии, бывало даже, что гибли пилоты, но руководство и лично Гитлер настаивали на продолжении работы над проектом. К тому времени, когда Густав окончил институт, и попал на работу в КБ, в войне уже произошёл перелом. Доблестная немецкая армия отступала по всем фронтам, американцы открыли второй фронт. Конец войны был вполне очевиден и предсказуем.

Возможно, именно поэтому фюрер хватался за дисколёт как утопающий за соломинку. Когда, наконец, диски поднялись в небо и смогли совершить полеты, не закончившиеся аварией, Гитлер поехал хвастаться к своему союзнику Муссолини. Кстати итальянские учёные тоже активно работали над этим проектом. Но если честно, на тот момент результаты работы были очень скромными. Изготовленные диски не могли даже соперничать с современными самолётами. Все усилия пилота уходили на то, чтобы удержать летательный аппарат в равновесии и не допустить падения.

Конечно, Густав был немцем, но он не очень задумывался над идеями фюрера о мировом господстве, исключительности немецкой расы и прочей ерунде. Его интересовала только наука, причём не фундаментальная, а имеющая практические результаты, которые можно было потрогать руками и увидеть глазами. А когда отец сгинул в лагере, организованном национал-социалистами, он совсем перестал, даже минимально, поддерживать идеи правящей партии. Он абсолютно не боялся приближения русских. В армии он не служил, а учёные и инженеры нужны любой власти. Но как истинный немец, он во всём был педантичен, в том числе в работе, которую нужно было закончить. Наступающие русские войска, этому мешали.