База икс

Старший прапорщик Ефимов

– Костя! – Теперь, когда в наши дальнейшие действия была внесена хоть какая-то ясность, следовало поставить и определить задачи «впередсмотрящему». – Зови Прищепу!

Мой верный нукер – радист Костя Каретников кивнул и, сделав два шага вперед, окликнул забившегося в кусты пулеметчика Тушина:

– Чи… Сашка, к командиру!

Ждать пришлось недолго. Спустя полминуты вызываемый нарисовался в поле моего зрения.

А еще через какое-то короткое время, получив четкий инструктаж, Александр потопал на свое место в боевом порядке. Подождав с минуту и решив, что ему этого было вполне достаточно для возвращения, я поднял руку и махнул ею вперед.

– Двигаем! – Шорох листьев и негромкий топот ног – моя группа отправилась в неизвестность.

…День прошел без происшествий. Пару раз пришлось доставать веревки и пользоваться обвязками. Но в целом удавалось выдерживать направление без излишнего напряжения и без хождения по потенциально опасным (в минном отношении) местам.

Помня о данном фешнику обещании, я, каждый раз выходя на связь, вносил поправку в показываемые джипиэсом координаты нашего местонахождения. Но при этом старался сделать так, чтобы наше движение в направлении первоначально определенных квадратов выглядело наиболее правдоподобным.

А ночью неподалеку трижды (с перерывами в полчаса) била артиллерия, и мне все время казалось, что снаряды падают именно там, где должна была ночевать наша группа. Но вставая и прислушиваясь, я каждый раз понимал, что разрывы гремят гораздо дальше. Ближе к утру пролетел «Флир», а потом наступила умиротворяющая тишина.

Полковник Черных

Главный гээрушник горной группировки полковник Черных был вовсе не в восторге от суеты, творившейся вокруг…второй группы…надцатого отряда СпН ГРУ, которым командовал подполковник Трясунов. Суеты, надо сказать, совершенно нездоровой во всех отношениях. Мало того, что его игнорировали в принятии решений в части боевого применения группы, так еще выяснилось, что его даже не поставили в известность относительно нахождения в группе некоего подполковника Тарасова. И вот теперь Черных, используя все свои связи и возможности, пытался выяснить, кем же на самом деле является этот господин. Увы, но проведенные им изыскания не принесли никаких результатов. Не дала никакой информации и доверительная беседа, на которую был приглашен недавно ставший полковником Ярцев – шеф «местных» фейсов, то есть работников Федеральной службы безопасности. Более того, тот оказался столь удивлен сообщенными фактами, что Черных пожалел о начатом разговоре. Впрочем, беседа все же имела некоторые положительные последствия. Ярцев прошелся по своим каналам и не смог выяснить ничего, кроме одного: у недавно прибывшего в Чечню подполковника имелись весьма широкие полномочия, и, по сведениям все того же Ярцева, нити этих полномочий тянулись в родную контору самого полковника Черных. На что Черных попытался аргументированно возразить фээсбэшнику и, кажется, даже убедил, но зато у самого в душе проклюнулись зерна сомнения. Ведь именно принадлежностью Тарасова к родному ведомству полковника Черных и могло объясняться то, что никакие, даже личные связи не вывели его на истинную подоплеку происходящего. А это о чем-то говорило.

– Я думаю, нам не стоит впрягаться в это дело, – под конец разговора предостерег своего друга-«конкурента» собирающийся уходить Ярцев, – не стоит оно того. Ох, не стоит. К тому же чует моя задница, копни чуть глубже, и под такую мясорубку можно попасть… – Фээсбэшник махнул рукой, словно отсекая все дальнейшие разговоры на эту тему, и, распрощавшись с гостеприимным хозяином, откланялся. А оставшийся в одиночестве Черных надолго задумался. В последних словах Ярцева было много здравого, но не личное любопытство и не корысть двигали ревностно служившим Родине разведчиком, а лишь стремление разобраться в событиях, происходивших внутри «его вотчины». В конце концов, полковник вспомнил одну свою давнюю знакомую, имевшую весьма приличные возможности для получения интересующей его информации…

К вечеру следующего дня он уже знал все… или почти все относительно так называемого подполковника Тарасова. После чего внял совету Ярцева «не вмешиваться».

Старший прапорщик Ефимов

Сегодня я не спешил. Раз общее командование «операцией» доверено не мне, то я мог позволить себе эту роскошь. А фешник еще спал, благо спальник, как оказалось, у него присутствовал, причем пуховый, соответственно теплый, компактный и легкий. Затянутый в компрессионный мешок, он занимал совсем незначительный объем. То-то мне подумалось, что у фешника его нет.