Базил Хвостолом

Но выбора не было, поэтому с мрачными лицами все согласились действовать в соответствии с полученной информацией. Лессис из Валмеса поблагодарили за труды, и совещание закрылось.

Теперь Лессис и Виурис сопровождали Берли на личную аудиенцию короля Санкера в малом Дворце Королей, расположенном внутри Сторожевой башни. Пока они шли по улицам, Берли старательно избегал разговора. Он погрузился в уныние.

Будущее внезапно закрыли темные, зловещие тучи.

Глава 10

Королю Санкеру Двадцать Второму пошел всего шестидесятый год жизни, но он был близок к смерти и знал это.

Он становился все слабее и слабее, но наотрез отказывался слушать докторов и предавался беспросветному пьянству и обжорству. Его сердце, печень, система пищеварения – все было разрушено излишествами, но изменять привычкам он не хотел.

В основном он потреблял бутыли две-три вина в день, а иногда накачивался батшообой, вонючим наркотиком, который выращивали в Урдхе.

По мере того, как ему становилось хуже, он делался все более мелочным и безрассудным. Он продолжал одеваться в одежды, которые были модны во времена его молодости, – обтягивающие атласные штаны, туфли на каблуках высотой дюйма в два, сильно присборенные шелковые камзолы с кружевными гофрированными отворотами.

К несчастью, то, что было романтичным в двадцать шесть, казалось отвратительным в шестьдесят. Брюхо короля выпирало, как нелепый воздушный шар, обтянутый шелками. Он покачивался на каблуках и, когда бывал сильно пьян, время от времени спотыкался.

До этого Лессис из Валмеса трижды встречалась с Санкером. Первый раз, когда ему было пятнадцать и его короновали на престол, второй – во время Великого кризиса, когда Санкеру пошел четвертый десяток, и еще раз – год назад, когда она появилась, чтобы добиться от него уступок относительно его сына и наследника.

Санкеру ее визиты были неприятны. Он видел в ней вестницу злых знамений, вторгающуюся в его жизнь лишь затем, чтобы принести несчастье. А последний ее визит в некоторых отношениях был хуже всех.

Проклятые ведьмы хотели, чтобы он поступился правами сына в пользу незаконнорожденной дочери Лоссет. Эральд был идиотом, хуже того, избалованным идиотом с раздутым эго, но он был сыном Санкера. И он спокойно передал бы королевскую кровь Санкера следующему поколению. Бесита, с другой стороны, была всего лишь узурпатором чистейшей воды.

Перед Санкером всплыли неприятные воспоминания того времени, когда в 2114 году в Марнери явились ведьмы и принялись вынуждать его передать им контроль над армиями после бедствия в форте Редор, когда Теитол учинил резню в Первом легионе. То был серьезный кризис. Санкер тогда активно участвовал в боевых действиях легионов. Он проигнорировал попытки своих советников отговорить его от этого занятия. Он был на высоте положения, принимая решения быстро и с твердым сердцем.

И тогда из Кунфшона явилась Лессис с «советом» от императорских военных мудрецов.

Поначалу ему удавалось сопротивляться, но это было очень трудно. Лессис всегда была права и переполнена бесподобными сведениями. Выиграть у нее спор было практически невозможно. Дважды он публично унизился, тягаясь превзойти ее своими познаниями в искусстве ведения войны.

В молодости он три лета провел в походах Первого легиона по горам Кенора.

Он был свидетелем нескольких сражений, включая завершение битвы при Шашионе, поставившей точку в карьере Мертвых Ног – военачальника восточного Теитола. Все это придавало Санкеру уверенности в том, что он – одаренный генерал войск и армий.

Лессис в присутствии посторонних позволила ему запутаться. Он испытал агонию унижения, был отозван из круга военного командования и впредь оставался в стороне.

Единственной связью с легионами за последние шестнадцать лет были официальные появления на военных парадах, где он отдавал честь, стоя в неудобных королевских регалиях, как номинальный начальник. Порой Санкер мысленно возвращался на шестнадцать лет назад в прежние времена, и сожаления подпитывали его ненависть к Лессис из Валмеса.

А потом ведьмы имели наглость прислать ее снова, всего год назад, чтобы выразить от имени императора озабоченность по поводу престолонаследования в Марнери.

Санкер несколько раз терял самообладание и отказывался выслушать какие-либо просьбы об интересах Беситы, которую он называл не иначе как «сучье отродье еще большей суки». Под «большей сукой» он подразумевал Лоссет, мать Беситы, а Лессис воспринимала это в адрес всех женщин и ведьмовской силы Кунфшонских островов. В общем, бедолага Санкер из Марнери был переполнен гневом.

Быть королем в Аргонате означало выполнять конституционную роль, ограниченную законами империи.

Королевское достоинство при этом, разумеется, страдало, и короли с королевами часто оказывались в оппозиции огромной молчаливой мощи Империи, Храма и различных административных департаментов.

Санкер сумрачно уставился на нее. Лессис знала, о чем он думает. «Опять Лессис из Провидения вернулась с какой-нибудь очередной плохой вестью».