Базис. Украина и геополитика

Попытки вернуть товаропоток на континент велись множество раз со времен Средних веков. Но как показало время, это вопрос технологий. Как только 20-футовый (даже в названии английская система мер, как и правила ведения морской торговли) контейнер (TEU) массово, быстрее и дешевле из Шанхая достигнет Роттердама, мировая морская парадигма перевернется на сухопутную. А значит, Евразия вернет себе прибыли от трафика грузов. Трубопроводы, дороги, линии электропередач и прочие коммуникационные структуры уже ослабили гегемонию морских держав. Это сегодняшний факт. Но всё равно первенство, а соответственно, и прибыли от торговли вокруг Евразии во многом еще питают морские державы.

Кстати, одним из самых амбициозных проектов Гитлера по преодолению просторов Евразии, направленным также на преодоление морской силы Великобритании, было создание линии железной дороги с широкой колеей. Цель – транспортировать в одном железнодорожном составе количество грузов, равное среднему торговому судну. Это связало бы империю фюрера коммуникативно и позволило бы ему перевозить по суше быстрее, чем морем, большие грузы по территории рейха. Нацисты, исходя из возможного единения континента под своей властью, понимали важность сухопутных транспортных артерий.

Так разрабатывалась новая железная дорога (проект по личному приказу Гитлера «с») с трехметровой колеей, которая в условиях технологий 30-х годов позволяла помещать двенадцать 40-футовых или двадцать четыре 20-фу-товых контейнера (500 т.) в грузовой вагон и транспортировать его со скоростью 200 км/ч. То есть поезд с 60 вагонами мог транспортировать сразу 720 шт. 40-футовых контейнеров или свыше 1400 шт. 20-футовых. Всего 30000 тонн разовым проездом поезда, что уравнивало поезд со средним и самым распространенным кораблем по перевозке грузов. Разовое перемещение такого количества контейнеров по суше с высокой скоростью (за неделю из Шанхая в Амстердам) уже само по себе создает значительную угрозу гегемонии контроля торговли на морских коммуникациях, если не ставит смысл ее под вопрос со всеми исходящими. Представьте себе, как повлияет на мировую экономику то обстоятельство, если значительная часть грузов вернется к сухопутной транспортировке с большей скоростью без учета глубин, осадок, муссонов и множества других рисков. И это исходя из технологических разработок нацистов 1930-х годов.

Современные технологии в принципе также позволяют достичь таких целей еще дешевле и эффективно, но главнейшей проблемой являются межгосударственные преграды пути следования. Автобанами Гитлер связал Германию, а проектом с железнодорожной сверхширокой колеей хотел объединить всю Европу и Евразию.

Сегодня, когда отношения России и Китая более строятся на экономическом базисе и отошли от идеологического, такой проект мог бы связать Европу и Китай, положив конец гегемонии морских держав. К этому, кстати, предрасполагает сама гигантская евразийская платформа. Вместе с остальными современными технологиями трубопроводов, дорог и прочего реализация такого проекта смогла бы восстановить экономическое равновесие в Евразии и вернуть ей прибыли, которая она теряет на море. Также это помогло бы объединить Евразию экономически вместо вывода за океан средств, которые США, ранее имевшие эти бонусы, тратили на себя, а не на реальное продвижение объединения мира в условиях нарастания проблем цивилизации. Новый «Шелковый путь» в стезе современной доктрины Китая «Один пояс – один путь».

В любом случае Евразия будет вынуждена реализовать такой проект геополитически, потому как существует необходимость улучшения транспортных коммуникаций и к этому предрасполагает география.

3.2. Римская империя и Карфаген

Все геополитики обращают внимание на Римскую империю, которая просуществовала дольше всего в истории и стала основой Европейской цивилизации. Более всего они обращают внимание на причины столь длительного и успешного (в историческом плане) существования. Конечно же, геополитики, которые видят успех только с точки зрения морской парадигмы развития, называют ее морской и доминирующей державой Средиземноморья, отсюда выводят стремления к гегемонии морских держав. Но мне кажется, что вопрос, прежде всего, в уникальности случая – один из ярких и единичных примеров в истории, когда морская и сухопутная парадигмы объединились в одном государстве-регионе. Это объединение создало новый мир, новую цивилизацию, влияние которой мы испытываем и сегодня. Кстати, оно очень показательно и может быть транспортировано на историю в будущем, конечно, прежде всего геополитически.