БЧ. Том 5 (СИ)

Приезжает лифт, из дверей выходит стройная секретарша с ноутбуком.

— Вот и доказательство! — радуется пернатая, потирая пальцы.

Секретарша, улыбаясь красными губами, держит на вытянутых руках распахнутый компьютер, как ассистентка Якубовича в «Поле чудес», которая появляется после слов «Сектор приз на барабане».

Сербина нажимает «плей». На экране запускается видеосъемка узкой подсобки. Прекрасно видно, как следователь из сыскной бригады бросает в шкафчик пакетик с порошком, в затем подзывает начальника, который сейчас грозится Сербине и мне ездой в каталажку.

— Сука… — еле слышно рычит оперативник.

Сербина быстро просматривает сообщение на смарт-часах.

— Уведомляю Вас, что мы подали заявление в прокуратуру на Ваши действия, а именно — подброс наркотика и оскорбление лично меня. Иск только что зарегистрировали в Управлении собственной безопасности МВД, — она расстроенно качает головой. — Как прискорбно, что в России служители порядка ни во что не ставят Уголовный кодекс. Выметайтесь из моего бизнес-центра.

— Да кем ты себя возомнила, пиндоска гребаная?! — брызжет слюной оперативник. — Думаешь, ты сдалась мне? Тобой заинтересовались вышестоящие люди, которые этот самый Кодекс и утверждают!

— А здесь поподробнее, — с меня мигом слетает весь сон. Сжимаю кулаки — вспыхивают Когти. В такт синему сиянию тени людей пляшут на акриловом полу. — Кто послал вас, оборотней?!

С испуганным визгом оперативник резко отбегает назад, за спины спецназа.

— Отряды «один» и «два» — хватайте бабу! Черного этого в расход!

— А как же каталажка? Передумали? — не торопясь, я ступаю следом.

Молнии змеятся по воздуху и поражают спецназовцев и копов в мундирах прежде, чем они спускают курки. Только полицейских в костюмчиках не трогаю — всего лишь юристы, без оружия и меридиан. Толпа извивающихся тел дергается на полу. Но выстрелы всё же происходят. Звон стекла наполняет холл. Снайперы. Да, их мне не достать, но пули никого не заденут. Сербину с симпатичной секретаршей я накрыл Бригантиной. А бойцы «Идиомы» все в доспехах. Больше посторонних в вестибюле не осталось.

Оглядываюсь назад. Очередная пуля с грохотом рикошетит от роскошного бюста американки в плечо одного из упавших под ворохом молний копов. Крик боли. На синем мундире растекается красное пятно.

— Целителя позовите, — кидаю Редрику. — Не хочется, чтобы кто-то из копов помер. А еще, пошли людей назад — пусть запрут черный вход, чтобы никто мимо меня не вломился.

— Уже закрыли, — кивает американец. — Сработали автоматические замки. Сейчас Целителя вызвоню.

Редрик зовет кого-то в гарнитуре на ухе. Я же подхожу к оперативнику, который Сербину обзывал пиндоской. Сыщик лежит, окутанный разрядами. Мышцы дергаются от проникающего сквозь доспех напряжения. Лицо застыло в маске шока.

Взмахом руки растворяю молнии на говнюке. Он тут же выдыхает облегченно, выпрямляется, садясь.

— Кто дал наводку на Сербину, мусор?

— Пошел ты!

— Ага, пойду я. По тебе.

Хуффф.

Бью носком в живот — и оперативник сгибается пополам. Между сиплыми вздохами он булькает:

— Я ничего… тебе…. не скажу… сука! Ничего!

Присаживаюсь на корточки, крепко хватаю сволочь за голову и притягиваю ближе. Он визжит, дергается, но толку нет рыпаться против мускул Шарика. Приближаю Когти к его испуганному лицу, надавливаю, ослабленный доспех без проблем прорезается. Я с оскалом спрашиваю:

— Чего такой серьезный? — эфирные резаки касаются уголков его губ.

— Ува-а-а-а! — выпучивает оперативник глаза, моя другая рука крепко хватает его за подбородок, не позволяя вырваться.

— Тише-тише, — негромко шепчу. — Сейчас нарисую тебе улыбку до ушей и отпущу. Правда, ты будешь мертвым, но зато очень веселым.

Его слезящиеся глаза смотрят в мое спокойное оскаленное лицо.

— Фудкофф…ский, — плачет оперативник, пока Когти рисуют кровавые полосы в стороны от его губ. — Генефал — полицмейстеф.

— Ух, почти закончил, — с разочарованием отпускаю лицо копа. — А теперь повтори внятно. Кто тебя послал, волчья шкура?

Кровь, вместе со слезами, стекает по обезображенной морде оперативника. Маска Джокера. Только без белого грима. «Волчара» рыдает, а с виду тертый калач.

— Максим Рудковский, — протягивает он.

Я поднимаюсь и поворачиваюсь к Сербине.

— Запакуйте шавок обратно в их фургоны, а сама собирай монатки и сегодня же улетай на своем самолете в Америку.

— Как улетать? — пернатая расстроенно поджимает затрясшиеся губы. — Не хочу я улетать! Ты же со мной не отправишься!

Американка топает каблуком. Редрик бросает ревнивый взгляд на меня. Я усмехаюсь.

— Нет, конечно. Кому-то же надо разрулить ситуацию, чтобы ты могла вернуться побыстрее.

— Оу, Артем, — всхлипывает Сербина и, подойдя вплотную, вжимается мокрым носиком мне в шею. — Только ты побыстрее управься, ладно?

Глажу американку по белоснежным кудряшкам.

— Сейчас же займусь.

* * *