Бедная Настя. Книга 4. Через тернии – к звездам

— Вот видишь, — тихо сказал Андрей, — я тоже не мог позволить отцу разрушить счастье друга. Ты не думай ничего плохого — я только притворился мертвым, чтобы отвлечь папеньку от дуэли, которую он затеял, пробуя заставить Владимира поступить так, как он хочет.

— Ты притворился ради счастья Анны и Корфа? — понимающе протянула Татьяна, но потом все же засомневалась. — Стоило ли подвергать себя и своих родных такому риску? Ты видел, как все переживают? А я? Ты не подумал о нас с маленьким? Я думала, что земля из-под ног убежит, сердце оборвется, когда заслышала про твою смерть. Господи, да я ведь чуть с ума не сошла!

— Не говори так, — Андрей укоряюще посмотрел на нее, — смерти нет. Даже, когда мы уходим — мы остаемся с теми, кто нам дорог. Уверяю тебя, все будет хорошо, и я никогда не покину вас. Я буду заботиться о тебе и нашем ребенке.

— Ты пугаешь меня, Андрей, — побледнела Татьяна, — ты словно здесь и не здесь. Ты говоришь, что любишь меня, но отчего-то мне так морозно и маетно… Ты не договариваешь чего-то, боишься сказать мне всю правду. Я это чувствую, я это слышу. Андрей!..

— Да-да, я тоже слышу, — кивнул Андрей, — извини, мне надо торопиться. Мне пора…

Татьяна протянула руки к Андрею, но он, как будто чего-то испугавшись, быстро встал и с таинственным видом скрылся в стене у окна. Татьяна вскрикнула и открыла глаза.

— Ой, кто это?! — стоявшая у ее изголовья Долгорукая перекрестилась и с удивлением уставилась на нее. — Татьяна? А ты что здесь делаешь? Почему разлеглась в постели Сони, точно барыня какая?

— Простите, Мария Алексеевна, — Татьяна стыдливо натянула одеяло до подбородка, — мне Лиза сказала, что я могу пока отдохнуть в комнате Софьи Петровны.

— А чего тебе отдыхать? — Долгорукая недоуменно принялась рассматривать ее. — С каких это пор такие послабления служанкам? Это все Андрей тебя избаловал! Вот вернется из Петербурга, я ему попеняю.

— Значит, вы тоже знаете, что он жив? — обрадовалась Татьяна, поднимаясь на постели.

— А с чего ему живу не быть? — пожала плечами Долгорукая. — Они еще вчера с Наташей в столицу уехали украшения к свадьбе покупать.

— К свадьбе? — растерялась Татьяна. — Так свадьба же расстроилась, Мария Алексеевна…

— Типун тебе на язык! — вскричала Долгорукая. — Ишь, размечталась! Ничего подобного — завтра они поженятся, станут жить-поживать да добра наживать. Потом и внучата пойдут мне на радость.

— Мария Алексеевна! — Татьяне вдруг стало страшно. Вчера Дмитрий говорил, что княгиня умом тронулась, узнав о смерти Андрея, значит, все правда? Андрей погиб? Или ей самой все приснилось — вольная, отъезд с Никитой, письмо Андрея, возвращение и ужасная весть? — Матушка, княгиня, Мария Алексеевна, что же вы делаете со мной?! Давеча только все вокруг меня уверяли, что Андрей Петрович погиб, а потом он сам ко мне пришел и рассказал, что не умер. И вот вы еще теперь — и того хуже! Как же это может так быть, чтобы одновременно человек был и жив, и мертв, писал мне письмо, что расстался со своей невестой, и уезжал вместе с нею в столицу за подарками к свадьбе?

— Ты что путаешь меня? — рассердилась Долгорукая и принялась водить глазами по потолку. — Нет сейчас у Андрюши другой заботы, кроме как о свадьбе с княжной Репниной. А я уж на них и не нарадуюсь — они так подходят друг другу, просто, как голубок с голубкой.

Татьяна тихо всхлипнула и только приготовилась зареветь, как дверь в комнату открылась, и на пороге появился Никита.

— Вот, зашел проведать и попрощаться, — кивнул он Татьяне, а потом вежливо с поклоном — княгине. — Наше вам, Мария Алексеевна…

Долгорукая холодно посмотрела на него, перевела взгляд на Татьяну, и вдруг на лице ее отразилась какая-то тревожная мысль. Долгорукая стала в секунду бела, как полотно, и со стоном опустилась на постель рядом с Татьяной.

— Где это я? — прошептала она, будто сама с собою разговаривала.