Бедняга Смоллбон

Открыла сержанту усатая особа с одним неподвижным и другим косящим глазом, которая провела его в салон с тяжелой мебелью черного полированного дерева и портьерами из фиолетового плюша. Указав на кресло грубых форм, сложила пухлые белые руки и молча ждала, какие грехи этот следователь хочет взвалить на её голову.

— Послушайте, мадам, — важно сказал сержант Пламптри, — все дело — только вопрос времени.

И без особых понуканий получил такую информацию: Абель Хорниман был человеком строгих традиций, как дома, так и в конторе, особенно в последние месяцы жизни. Все старались помочь ему, как могли. Постоянно под рукой была сиделка. Сержант Пламптри записал её имя и адрес и рад был, что получит дополнительное свидетельство. Абель Хорниман вставал в половине девятого, в четверть десятого садился за завтрак и читал «Таймс» до десяти часов пяти минут, когда за ним приходила машина. К пяти часам всегда был дома к чаю, потом слушал радио, пока не шел переодеться в смокинг к ужину.

— Он вечером никуда не выходил?

Экономка проявила умеренное удивление.

— Разумеется нет.

— Никогда? — настаивал сержант. — Не обижайтесь, но я должен знать точно.

— Мистер Хорниман, — хозяйка поджала губы, — одной ногой был в гробу. Он никогда и никуда не выходил вечером.

— Благодарю вас. А потом?

— Потом, — продолжала экономка, — потом в десять часов ложился. Сиделка спала в комнате через коридор, а я — в соседней. Так что одна из нас всегда бы его услышала. Знаете, у него бывали такие внезапные приступы.

— Благодарю вас, мадам — расшаркался сержант Пламптри.

Он чувствовал, что этим вопрос практически исчерпан. Еще визит к сиделке, и можно идти докладывать инспектору Хейзелриджу.

V

Полицейский патолог доктор Блэнд был человеком сухим, но увлеченным. Фотография, которую он подал Хейзелриджу, на первый взгляд выглядела как снимок с птичьего полета Большого каньона на реке Колорадо. На ней были те же бесчисленные мелкие ложбины, которые со всех сторон сбегали вниз, те же пропасти и обрывы, те же промоины и провалы, что и в его ближайших окрестностях; а посредине бежала глубокая борозда самого каньона, ровная, как по линейке, ограниченная крутыми стенами, и уже совсем на дне — темная лента реки.

— Результат воздействия стального тросика на человеческое горло, — заметил доктор Блэнд. — Десятикратное увеличение.

— Фантастика, — Хейзелридж был потрясен. — Полагаю, что темная линия на дне это — точно. Объяснять не надо. И что это доказывает?

— Уйму всего, — пожал плечами доктор. — Не желаете описание орудия убийства? Не считая возможных погрешностей в деталях, вот оно: возьмите кусок обычного латунного тросика в семь нитей, как для подвески картин. Примерно на двух третях длины просуньте между прядями троса гвоздь потолще или отвертку, образуется отверстие. Через него проденьте один конец тросика, и вот вам идеальная петля. Теперь к каждому концу прикрепите по куску дерева — любого, главное, чтобы удобно держать в руке. И вот вам дешевая самодельная удавка.

— Действительно дешевая, — согласился Хейзелридж. — Простая и не выдающая своего происхождения.

— Вот именно, — сказал доктор. — Домашнее оружие. Сделать его может кто угодно.

— Спасибо.

— Я не закончил, — остановил его доктор Блэнд. — Так выглядит оружие. А не желаете и описание убийцы?

— Если вам не трудно, — любезно согласился Хейзелридж.

— Тут дело вот в чем. Оружие до известной степени характеризует того, кто им пользуется. Он должен быть человеком педантичным, ловким, достаточно изобретательным, чтобы такое оружие выдумать, и достаточно бесчувственным, чтобы им воспользоваться.

— Что вы говорите! — удивился Хейзелридж.

— И ещё он, вероятно, левша.

— Что?

— Ага, я знал, что это вас пробудит от этого вашего профессионального снобизма, — сказал доктор. — Теперь у вас хоть есть, с чего начать, правда? Это не просто безумные преувеличения Джимми Блэнда. Повторяю, он был левша. Но в том смысле, что был не просто человеком, который пользуется в основном левой рукой, но таким, чья левая рука — или по крайней мере левое запястье — развито лучше, чем правое.

— Как вы все это выяснили?

— По тросику. По увеличенной фотографии шеи, которую вы мне минуту назад так грубо бросили назад.

Доктор Блэнд положил фото на стол и провел пальцем по некоторым северным притокам Колорадо.

— Обратите внимание, — показал он, — как все эти складки на правой стороне оттянуты назад — то есть в сторону позвоночника. Это значит, что когда убийца стал затягивать петлю, он крепко держал рукоять своего оружия правой рукой, а тянул левой. Других объяснений быть не может. Нормальный человек действовал бы как раз наоборот — левой держал, а правой затягивал. Вспомните, как вы это делали, когда последний раз вытаскивали пробку из бутылки старого портвейна.

— Ага, уже понимаю, что вы имеете в виду.

Хейзелридж изобразил руками удушение воображаемой жертвы и доктор согласно кивнул.

— Еще кое-что, доктор. Вы говорите — «он», «его» и «этот человек». Вы в этом так уверены? Не могла это сделать женщина?