Бедность и богатство. Руководство православного предпринимателя

По нынешнему мировоззрению, увы, это воспринимается чуть ли не как нанять убийцу и уничтожить своего конкурента (или партнёра), чтобы от него и мокрого места не осталось. На самом же деле это выражение имеет отношение к купеческому делопроизводству. Дело в том, что оно велось мелом на притолоке, куда записывали имена должников и суммы долга. Если же случалось так, что по истечении оговорённого срока должник не объявлялся, долг прощали, а надпись «стирали в порошок». Конечно, хоть это и не причиняло «стёртому» физического или материального ущерба, быть «стёртым» боялись. И знаете почему? Это наносило сокрушительный удар по деловой репутации. С этим человеком не возбранялось общаться в домашней обстановке, но в общественном месте за один стол с ним уже не садились. Но не потому, чтобы таким образом причинить ему моральные страдания, а для того, чтобы не ввести в искушение других деловых партнёров. Ведь они, увидев такого прощёного должника (обманщика, нарушившего купеческое слово) за одним столом с купцами хорошей репутации, могли обмануться и начать вести с ним дела.

У купцов, как в то время и у дворян, было хорошо развито понятие сословной, родовой чести, готовность во имя этой чести пойти на любые материальные жертвы, отказаться от выгодных сделок, готовность забыть себя и даже пожертвовать своей жизнью.

Здесь будет к месту вспомнить Сергея Ивановича Четверикова. Сын владельца суконного завода, он не хотел связывать свою жизнь с купеческим делом. Его страстью была музыка, и в ней он делал заметные успехи, уже подумывая об артистической карьере. Но в один из дней его постигло несчастье: отец покончил жизнь самоубийством. Причиной этого стало положение на фабрике и невозможность оплаты срочных крупных векселей. Что ж, такие случаи бывали и довольно быстро забывались. Как говорится, нет человека, нет проблемы. Сергей мог продолжать заниматься музыкой и сделать себе имя на этом поприще. Но он поступил по-своему: он дал обещание восстановить доброе имя своего отца и взял на себя все его долговые обязательства. Ровно 36 лет этот уникальный человек выплачивал долги покойного родителя. Многие кредиторы не имели намерения взыскивать свои векселя, но Сергей Иванович разыскивал их через газеты, регулярно подавая объявления в прессе. Чтобы иметь деньги на выплаты, ему пришлось бросить музыку и всерьёз заняться производством.

Увидев на фабрике устаревшее оборудование и тяжёлый ручной труд, несостоявшийся музыкант изучил лучшие европейские текстильные предприятия и разработал план реорганизации производства. И самое удивительное, что тут же в этот план были включены мероприятия, направленные на улучшения быта рабочих: Четвериков сократил рабочий день с 12 до 9 часов и ликвидировал ночные смены для женщин и несовершеннолетних. Основная ставка была сделана на качество товара (увы, некоторые купцы в то время уже увлеклись удешевлением производства и добавлением в шерсть малоценных примесей). Но Четвериков не хотел богатеть таким путём. Старшие товарищи отговаривали его от этих затей, советовали повременить, пока фабрика не встанет на ноги. Но Четвериков оказался упорен, и его упорство в скором времени было полностью вознаграждено: изделия его фабрики стали цениться и раскупаться нарасхват не только в Москве, но и в престижных магазинах тогдашней текстильной столицы — польском городе Лодзи.

Сергей Иванович смог расплатиться не только со всеми долгами своего отца, его товарищество стало пользоваться во всём деловом мире неограниченным кредитом, а Городищенская фабрика вошла в список передовых сверхдоходных предприятий России. При этом вся (!) сверхприбыль шла на расширение производства и улучшение быта рабочих: была проведена полная реорганизация «каморочных спален» (общежитий), началось строительство отдельных домов для семейных рабочих, яслей, ремесленного училища, бань, прачечной, большого Народного дома с театром и клубом для старших служащих… Для завершения всего намеченного не хватило двух лет, наступил 1917 год.

Да, честь в иерархии купеческих ценностей стояла выше личной корысти: «Мой дед не воровал, и я воровать не буду!» Желание сохранять честь рода на каких-то этапах возрождения общества очень помогает человеку, разумеется, до тех пор, пока оно не вступает в противоречие с христианскими ценностями. Наша страна прошла через тяжёлый период, когда большевиками насильно разрушались родовые связи. Ни к чему хорошему это не привело, утратился ещё один фактор, удерживающий человека от безответственного поведения.

Оглядывая страницы нашей истории, мы по праву можем гордиться русским человеком, делами наших предков. Но этого мало. Как говорил святитель Тихон Задонский: «Суетная хвала — иметь добрых предков, но делам их не подражать».