Бедный Бобик

Денис перегнулся через испуганно отшатнувшуюся от него девушку и открыл ей дверцу.

– Давай-давай. А то не успеешь сегодня заработать.

У девушки неожиданно покраснели густо накрашенные зеленым глаза.

– Я тебе не понравилась?

Денис промолчал, постукивая рукой по рулю. Зоя неловко выбралась из машины и встала около открытой дверцы. Челюсти ее продолжали активно жевать жвачку, она, не замечая этого, смотрела на Дениса. С одного глаза стала стекать краска, она вытерла ее кулаком, и на щеке появилась черно-зеленая полоска.

– Ладно, иди сюда! На, возьми. – Он протянул купюру, но девушка замерла в нерешительности. – Господи… Сядь… на секунду. Да не жуй ты!..

Зоя испуганно вытащила изо рта жвачку, быстро скатала из нее шарик и привычным движением стрельнула, не глядя, за спину. Денис только вздохнул:

– Дверь закрой. Аккумулятор садится.

Она послушно села на край сиденья, осторожно прикрыв, но не захлопнув дверцу.

– Слушай, – повернулся к ней Денис, – а что… кроме «простых движений» ты ничего не умеешь делать? Вот что бы тебе не пойти работать… продавщицей, скажем? В какой-нибудь большой красивый супермаркет. Там, конечно, колбасу надо резать по двенадцать часов в сутки. И ребятишки все неинтересные вокруг – нищие туркмены да наши пьяницы-охранники… Но здесь-то тебя, дуру, скорей всего вообще убьют. А не убьют, так болеть будешь, аборты делать…

Зоя, постепенно успокаиваясь от его слов, поудобнее устроилась на сиденье.

– А я предохраняюсь. И для тебя есть!.. – Она ловко вытащила из сумки пакетик. – Мы выбираем безопасный секс.

– Я понял. Ладно. Иди… – Он с досадой покрутил головой: – «Мы»!.. Кто же вас так ловко… обрабатывает… – Денис, прикусив губу, стал снова смотреть вперед.

Зоя внимательно взглянула на него и распахнула дверцу.

– Я пошла… Вот как нормальный дядя, мне – облом… – Она жалко улыбнулась, так и держа в одной руке презерватив, а другой прижимая к себе открытую сумку.

– Ага. Маме привет.

– У меня мама умерла, – ответила Зоя. – Полгода назад.

Денис досадливо помотал головой и включил зажигание.

– Ай, Господи… А дома маленький братик и папа – инвалид войны. Да?

– Нет. Никого вообще.

Деньги так и остались на сиденье, вместе со сладким запахом банановых духов. Денис открыл кнопкой все окна и резко отъехал, взглянув в боковое зеркало на тоненькую фигурку Зои. Он несколько раз глубоко вдохнул, чувствуя, как утренний бутерброд с сервелатом мучительно скребется в желудке, а острая изжога уже подбирается к гортани.

Денис снова притормозил, полез в аптечку и увидел, что Зоя, сгорбившись в не по погоде легкой куртке, встала на остановке, выглядывая автобус, и топчется, стуча сапогом об сапог. А сапоги-то… экипировка начинающей уличной дивы… С какими-то хвостами сзади, с широкой дыркой сбоку, чтобы нога, что ли, была видна…

Денис выдавил в рот пакетик пахнущего мятой лекарства и вернулся к остановке задним ходом. Зоя, увидев машину, с надеждой взглянула на него. Денис приоткрыл окно со стороны тротуара и махнул ей рукой. Девушка заспешила к нему.

– Возьми, – протянул он купюру. – Не лови сегодня больше никого. Слышишь? Ты живешь-то где?

– Снимаю… – Зоя склонилась к окну, не решаясь распахнуть дверь.

– Займись чем-нибудь. Не знаю, столько всего сейчас. Слышишь, а? Жалко просто тебя, дуру… И неужели не противно?

Зоя неожиданно улыбнулась.

– С тобой – нет.

– А, ладно!

Денис отъехал, стараясь не смотреть на девушку. Это он – дурак, жалкий доверчивый дурак. Идиот, и с годами не умнеет… Сейчас чуть было не посадил ее обратно, хорошую и бедную, и совсем беззащитную в мире жестоких расчетливых дядечек с тугими бумажниками и беспокойными мошонками, в которых постоянно идет какая-то своя жизнь, помимо логики, здравого смысла и чувства самосохранения.

На следующее утро Денис проснулся с приятным ощущением и не сразу вспомнил, что случилось. Ничего не случилось. Просто сегодня суббота, и он поедет к Маргоше. Надо купить… всего. Всего, что надо и чего не надо. Денис больше всего на свете любил ходить по большому магазину, набирая полную тележку продуктов, приятных мелочей, зная, что девочка сама ничего не будет этого покупать, а мама ее Оксана, рациональная, бережливая, – тем более.

Разве догадается она взять большую банку отборных маслин с косточкой, которые так любит Маргоша, даже сейчас, когда аппетит у нее – хуже не бывает? И не купит Оксанка корзиночку лимонного мыла, переложенного высушенными листьями настоящего лимона… «Самый простой способ компенсировать все свое паскудство», – так однажды оценила Оксана его щедрые подарки Маргоше. Наверное, да. А чем еще ее порадовать? Сейчас ей вообще ничего не надо, ничто не радует. Пусть хоть так…

Денис ходил по своей новой пустой квартире. Конечно, жить в центре было удобнее, но в этом районе такой хороший воздух, такие пейзажи из окна. Еще одна подмосковная деревня, за двадцать лет обросшая шестнадцатиэтажками и бочком прилепившаяся к столице. Здесь можно гулять по вечерам… Или хотя бы мечтать об этом.