Бедный Бобик

Денис прошел вместе с малышкой на кухню, нашел бутылочку, дал девочке, она действительно затихла. Денис вернулся к жене, встал, чуть покачивая девочку, у полукруг-лого панорамного окна, из которого была видна Москва – и университет на Воробьевых горах, и Останкино, и высот-ка на площади Восстания, и новые разномастные колоссы, быстро и резко поменявшие привычный облик Москвы. Привычный для тех, кто рос здесь или приехал в Москву в советское время, когда районы за Садовым кольцом застраивали по линеечке, ровненько, внося несвойственный дух геометрической правильности в веками сложившийся московский архитектурный стиль застройки – как удобно, так и построили. Не по прямой, а по удобству, думал Денис. Очень похоже на решения некоторых особо волевых мужчин… Он вздохнул.

– Ты о чем? – Оксана посмотрела на него.

– Думаю, почему в Москве, в старом центре, нет ни одной прямой улицы или квадратной площади.

– Удивительное все-таки существо – мужчина. Вам хоть кол на голове теши, вы будете о чем угодно размышлять, только не о том, что у вас рядом. Не о близком.

– Так мы ведь всего-навсего – носители недостающего гена, ошибка Создателя. Ты сама так говоришь. Что нам остается, при таком диагнозе?

– Да, правильно. Делать больше нечего, кроме как в мячик играть, драться друг с другом и болтать. Так что ты хотел сказать? Насчет прямых углов…

– То, что Москва другой становится. Не замечала? И главное, получается, как будто в духе исторических традиций. Ничего против и не скажешь. Где можно легко сковырнуть трухлявую пятиэтажку, по краю улицы, например, там и вырастет башня, издалека похожая на средневековый замок.

– И ладно… Красиво…

– Свет закроет для остальных домишек да заодно и их самих, неказистых и убогих, подальше от глаз градоначальников и туристов, да? Или вот видишь, к примеру, этот кирпичный дом с круглыми башенками и балкончиками? Почему вдруг наискосок от него, в пятидесяти метрах построили вон того жутко-голубого урода, который торчит из земли, как штырь? Тридцать два этажа да на подпорках… Представляешь, какая там наверху вибрация? Да и здесь, у Маргоши, очень высоко все-таки.

– Здесь прекрасно, – твердо ответила Оксана.

– Не знаю… Человек должен видеть снег на земле, лужи, траву, листья… – покачал головой Денис.

– Жучков-паучков? – насмешливо улыбнулась она.

Денис кивнул:

– Именно. И слышать, как поют птицы.

Оксана дружелюбно заметила:

– Хорошо, следующую квартиру купишь ей ты. Ты же вроде прилично теперь зарабатываешь на своих сушеных козявках и корешках. Кто только их ест…

– Из них делают сырье для лекарств и кремов, – негромко ответил Денис, любуясь маленькой девочкой, сосредоточенно сосущей молоко из бутылки.

– Ах вот как!

Они посмотрели друг на друга, на сей раз Денис отвернулся первым. Он медленными шагами прохаживался около широкого эркера. Через небольшую паузу все-таки безнадежно спросил:

– Она тебе так ничего и не сказала?

Оксана взглянула на него:

– Сказала. А тебе?

– Нет… – До него не сразу дошел смысл Оксаниных слов. – Сказала?! Тебе?! И что?

– Что – «что»?

– Так кто он? – по возможности миролюбиво (иначе с Оксаной ничего не выйдет, уж он это хорошо знал), но настойчиво спросил Денис.

– Лучше тебе не знать. Ты же пойдешь разбираться…

– Я плохо Маргоше не сделаю, Оксана.

После короткого раздумья Оксана ответила:

– Лёлик.

– Кто-о?

– Тише, испугаешь ребенка. Лёлик, ее телохранитель. Ему доверили девочку беречь и охранять, а он, сволочь, душу ей разорвал.

– Хороший стеснительный Лёлик?

– Да.

– И… и что он теперь думает?…

– Не знаю. Но о Маргоше и о ребенке точно не думает.

Денис несколько секунд переваривал только что услышанные слова, а потом попросил:

– Оксан, возьми хотя бы на время их к себе.

– Ты о чем?

– На черта ей эта квартира? Лёлика ждать? Ей с тобой лучше будет.

– Нет. Не лучше. Взрослые дети не должны жить с родителями. Это мешает им налаживать так или иначе свою жизнь.

– Им или родителям? А боги что говорят по этому поводу?

Оксана посмотрела на него с жалостью.

– Боги молчат? – продолжал Денис, уже не в силах остановиться. – Помнишь, кстати, как однажды Маргоша маленькая сказала: «Бог такой большой, что он ко всем может прийти»? Мне иногда тоже стало казаться: он, наверно, везде, во всем – в тебе, во мне…

– Удивил. – Оксана потянулась, и Денис вдруг заметил, как она похудела за последнее время. – Так ты не пойдешь Лёлика убивать?

– Ох… – Он попытался положить притихшую девочку на широкое кресло, но та сразу же открыла светлые прозрачные глаза и горестно собрала ротик, собираясь заплакать. – Не хочешь одна лежать? Ну пожалуйста, я только рад… – Денис опять взял внучку на руки и взглянул в профиль на жену. Правда, похудела… И даже висящий подбородок куда-то исчез… Неужели сделала подтяжку? А впрочем, какая теперь разница… Молодец, жена…

Оксана почувствовала его взгляд, повернулась:

– Что?

– Да так… – Денис отвел глаза. – Хотел сказать… Как же она на нас совсем не похожа… малышка… А что ему надо-то еще, Лёлику этому? Почему он жениться не хочет?

– А кому он здесь нужен – жениться?

– Подожди-подожди… Так это ты его не пускаешь, что ли?