Бедный Бобик

– Ясно… Хорошо, Сережа. Спасибо. Поняла, ерунда какая с этой охраной? Слушай, ну а кому это надо – следить за тобой?

Алена покачала головой:

– Не знаю. Странно. Может, ошибка?

– Вот от таких ошибок и носи пистолет этот в кармане. В себя только смотри не пальни.

– Нат… Ну что я, совсем?…

– Алька, слушай, а вдруг это всё жена его, а? Узнала и следит за тобой? Не может быть?

– Не думаю.

– Почему не думаешь?

– По всему она сильная женщина. Не будет такими глупостями заниматься.

– Не скажи… – покачала головой Наташка. – В любви сильные-слабые – это, знаешь, категория относительная… И императрицы за своих фаворитов травили соперниц, ты ж знаешь… А тут… Может, просто хочет узнать – кто ты, что ты…

– Зачем? Смысл какой?

– Не знаю, Аленка. Смысла в ревности нет. С одной стороны. С другой – соперника надо знать в лицо, это аксиома. Или просто ей не спится спокойно и не жуется. Особенно если она в курсе, что ты беременная. А если уж Эмиль пронюхал…

– Эмилю Денис сказал, я думаю. Они близки, как братья.

– Как «баратья»! – засмеялась Наташка. – Знаю я эту восточную мужскую дружбу, когда один барат за другого все решает. Тот, который посильнее… Ой, что ж ты, Алька, выбрала такого… И жена у него сильнее, и друг – всем, видать, заправляет!

– Я не по такому принципу выбирала…

– А по какому? По принципу крепости ягодиц?

– Наташка…

– Да ладно, я понимаю. Мужчина должен быть симпатичным. Но не хлюпиком же… Как только ты его любишь… Любишь, кстати?

Алена лишь вздохнула.

– Вот. А за что? За мордашку. Если слово «ягодицы» тебя коробит. За что еще такого любить?

– Не знаю, Нат… Страшно в эту сторону думать.

– А думать надо! – уверенно ответила Наташка. – Вот посмотри на меня. Как решу с Егором разводиться, как устроит очередной бэнц – сразу беременею. Вот у меня как мыслительный процесс работает! Тесно связан с выработкой женских гормонов счастья!

Алена засмеялась.

– Надо было мне у тебя правда остаться, поговорили бы…

– Да нет, видишь, самое главное на бегу говорится… Пистолет спрячь, но поближе, чтобы в случае чего… Ага?

– Ага, – вздохнула Алена. – Спасибо, Наташка. Ты моя самая лучшая подруга.

– Вот смотри: Кира – самая лучшая мама. Ну… почти.

– Самая, – подтвердила Алена.

– Я – точно самая лучшая, и любящая, и еще верная подруга.

– Правда.

– У тебя самый лучший и красивый голос, какой я только слышала в жизни.

– Наташка, прекрати!

– Да нечего мне прекращать! Сейчас вот родишь, подрастете, а потом еще разберемся, хоронить тебе себя или не хоронить. Музыкалка – это хорошо, отлично, но надо еще петь.

– Я пою…

– В церкви? Ну пой себе на здоровье, чтобы навык не терять. Но это не то. Ладно, сейчас не об этом. И еще у тебя будет самый лучший ребенок. И… Может, начать смотреть по сторонам, чтобы вдобавок самого лучшего мужчину найти?

– Нет, – покачала головой Алена.

– Твой Денис – точно не самый лучший.

– Ну и ладно. Пусть что-то у меня будет не самое лучшее.

– Ох, – вздохнула Наташка. – Так мужчина-то как раз и должен быть самым-пресамым! От них же весь вред! Если мужчина не тот, всё не так в жизни начинается… Ой, слушай, это не мои там орут, нет? – Наташка прислушалась. – На все пятнадцать этажей… Или показалось? Может, кто кого уронил…

– Беги, Наташка, я тебе вечером позвоню.

– Ты обещала! – Наташка погрозила Алене пальцем и шагнула в открывшийся лифт. – Все, целую, будь осторожна!

* * *

– Слушай, а ты ферзя моего съел, что ли? – Жанна посмотрела на Дениса, полулежащего на боку в шезлонге лицом к ней.

Денис, задумчиво кивнув, промычал невнятно:

– М-м-да-а…

– Подожди, а как? Я что-то пропустила…

– А вот так! – Он вынул маленькую фигурку изо рта и показал ей.

Жанна восхищенно засмеялась.

– А-ах… – Покряхтывая, она расположила свое большое тело поудобнее на шезлонге. – Кажется, Турчанец, я начинаю кое-что кое про кого понимать… – Она ласково засмеялась, разглядывая почти безволосую грудь Дениса, его гладкие плечи, ровные ноги с крупными коленками. – Паршивец какой…

– Полностью разделяю ваш восторг. – Денис обернулся к бассейну. – Не искупаться ли еще раз?

– Любишь себя, Турчанец?

– Местами.

Они оба услышали тихий звук мобильного телефона.

– Это, случайно, не тебя хотят? – Жанна внимательно изучала сразу напрягшегося Дениса.

Денис оглянулся в поисках телефона – тот оказался в кармане шорт, сложенных на краю шезлонга. Он достал трубку, быстро взглянув на Жанну, откровенно наблюдавшую за ним. Подперев мощной ладонью подбородок, она миролюбиво улыбалась, пошевеливая пальцами ног. Денис вдруг на секунду засмотрелся, как переливаются ее ногти – от движения они становились то перламутровыми, то темно-фиолетовыми, оттенка спелой, перезревшей сливы.

– Да! – ответил Денис, отведя наконец взгляд от Жанниных широких ступней.

– Денис…

Он облегченно вздохнул, услышав Аленин голос, но тут же поднялось привычное раздражение. Ну вот, зря он волновался, зря столько кислого вина выпил, зря не спал душными ночами под ледяным вонючим кондиционером! Все у нее в порядке! Святая невинность нежным голосом говорит: «Денис», сейчас она еще скажет ему о любви. И о том, как она его ждет.