Бедный маленький мир

А так можно увидеть те луга, которые всегда за горизонтом; и как на самом деле выглядит время, а также в каких отношениях оно находится с бесконечностью; и на каких рамках ткутся те самые тонкие миры, или внутренние мембраны, или динамичные равновесные структуры, одна из которых живет в ней с детства и берет на себя определенную нагрузку и труд удерживать хрупкое и переусложненное человеческое существо…

Он в прямом смысле (прямее не бывает) мягко вынимал из нее душу и отправлял в путешествие, чтобы та могла рассмотреть все подробности прикладного миростроительства, винтики и шестеренки, своды и купол, и тот самый маленький серебряный колокольчик, который звучит там, создавая резонанс и приводя всю конструкцию в движение, заставляя ее вращаться и скользить в пространстве, оставляя за собой плавный санный след…

Через полчаса вся площадь водила хороводы, пела и плясала. Во всем этом круговороте – как в планетарии, когда ты не сохраняешь относительную неподвижность, а над тобой проплывает экспозиция звездного неба, – Иванна сидела, положив руки на колени, и смотрела на Давора. Характер ее внимания и концентрации был таким, как у человека, который движется по минному полю и во что бы то ни стало должен пройти его из края в край. Только ей было не страшно, а как раз в высшей степени приятно и интересно. И тепло.

Он ее втянул, захватил и присвоил – она это понимала, – все произошло по обоюдному молчаливому согласию. Никому раньше захватить и присвоить ее не удавалось, и ей даже в голову не могло прийти, что такое вообще когда-нибудь может случиться. Что она безо всякой в общем-то рефлексии, без оценки рисков и последствий, вообще не мороча голову всеми подобными глупостями, позволит взять себя голыми руками. Но ведь даже есть выражение: «отдать в хорошие руки»?

Иванна смотрела на хорошие уверенные руки Давора – за все время тот не сделал ни одного необязательного или спонтанного движения. Потому что человек, который имеет дело с тканью пространства, не может позволить себе спонтанных движений… зато может позволить себе пить виски в перерыве между композициями и смотреть ей в глаза так, что уже все – духовая секция, струнные и ударные, академический хор и первая скрипка – заинтригованно нет-нет да и поглядывают в ее сторону, насколько позволяет им занятость в процессе и расположение на сцене. Давора же, похоже, никак не сковывает его собственное расположение, то фиксированное место, откуда он управляет всем оркестром. Он просто, не теряя обзора, развернулся к Иванне, чтобы взаимодействовать с ней максимально фронтально.

«Всем телом, не побоимся сказать…» – подумала Иванна и улыбнулась.

И он немедленно улыбнулся ей в ответ.

Несмотря на всю свою увлеченность тонкостями его техники и богатым разнообразием уже сгенерированных им объектов, она в очередной раз внутренне ахнула от этой улыбки.

С такой своей реакцией она поделать ничего не могла.

* * *

Девушка все-таки сказала ему «спасибо». Что она еще могла ему сказать? Только спасибо. Или хва́ла – по-сербски.

– Хва́ла, Давор, – сказала девушка, когда он подошел к ней, немного порозовевший, со спутанными волосами и с блестящими глазами. – Спасибо.

Он легко положил руку ей на плечо и, улыбаясь, поцеловал в щеку. То, как он это сделал, привело ее в какое-то невероятное смущение или смятение. Иванна растерялась. Это был не мужской поцелуй, не какой-то там родственный или отеческий, и не такой, когда тебя жалеют или утешают. Так может поцеловать ребенок – легко, просто так, скользнув напоследок щекой по щеке.

– Как тебя зовут? – спросил Давор.

Не пройдет и двух дней, как Иванна с иронией (неуместной, в общем-то, в такой ситуации) поймет главное: в тот момент, когда в аэропорту Фрайбурга от самолета откатили трап, случайности в ее жизни кончились. Они должны были встретиться именно здесь и вместе сделать то, что, вообще-то, не под силу людям, кем бы эти люди себя ни считали. Шансов у них мало, и сил не так уж много, и надежды, но теперь, по крайней мере, они были вместе.

Части целого.

– Иванна? – удивился он. – Никогда бы не подумал…

Что можно сказать о человеке, который сначала целуется, а после знакомится? Который без предупреждения осуществляет по отношению к тебе полномасштабную интервенцию, а после как ни в чем не бывало спрашивает «как тебя зовут»?

– Даже не знаю, что сказать… – Давор сунул руки в карманы брюк, смяв полы пиджака. – Наверное, я должен извиниться. Или нет?

– Нет, – покачала головой Иванна, – не должен.

Он покивал, улыбаясь, и видно было, что человек не знает, что еще сказать, но и уходить никуда не собирается.

– Зачем вы это сделали?