Бедовый 3. Княжий человек

— Вот ее сразу и закрывай. Никакого вишневого пива или мангового сидра.

— Такого не бывает. И то пиво было с цитрусовым привкусом. Ты просто не понимаешь ни хрена.

— Вот и отлично, постараюсь остаться невеждой. Для меня пиво должно на вкус быть как пиво, а не гель для душа. Что до вина, ты сначала его попробуй, а потом говорить будешь. Все, счастливо, на созвоне.

Все-таки, как было приятно сесть за руль своей машины. Быстро я свыкся со Зверем. Про свою Ласточку даже не вспоминал. А когда газанул и выехал со двора, по коже аж мурашки побежали.

— Хороший человек друг твой, — стала негромко рассуждать Марфа из портсигара. — И вместе с тем с пороками, все как нечисти нравится.

— Вот даже не думай. Его я тебе предлагать не буду. У него своя кикимора. Пусть и без хиста. Не уживетесь вы.

Пользуясь личным автотранспортом, я закупился едой, которой можно было прокормить роту, и выпивкой. Примерно на то же войсковое соединение. Нет, все же надо поговорить со Светланой и брать с клиентов хоть немного денег. Разорит меня нечисть, точно разорит.

Что еще забавно — после побега Вранового можно было возвращаться в свою квартиру. Однако в место, где я вырос, больше не тянуло. Да и как бы мы там все поместились? В доме же у каждого своя комната. Была, понятное дело. Пока не появилась кикимора.

И куда же мне, радость ты моя, тебя деть? Надо думать, очень серьезно.

Правда, как только я въехал в СНТ и стал подъезжать к своему дому, у меня появился другой вопрос — какого черта? Точнее, какого беса? Что здесь дело рук Гриши, не было никаких сомнений.

Окна оказались закрыты, но внутри так громко гремела музыка, что того и глядишь стекла треснут. Я же вздохнул, поняв свою промашку. Сам же сказал, что Гриша может открыть свой парк развлечений с блэкджеком и бесовками, как только я уеду надолго по делам. А он даже поймал на слове. Так чего теперь сокрушаться?

Интересно, как там Митя? Мой скромный черт, наверное, не знает, куда деться.

Как оказалось, зря волновался. Я припарковал машину и вошел внутрь, стараясь не беситься из-за громких басов. Опять же, сам дурак, купил черту лучшую блютуз-колонку. И теперь из нее орал какой-то рэп.

— Даже Аль Пачино хочет быть как Чина. Чина-машина, Чина, Чина, Чина, Чина — молодчина, Чина, не молчи на.

Я тоже любил такие песни. Глубокие, со смыслом. Чтобы о жизни подумать, о своем собственном месте во Вселенной. Потому пошел посмотреть, что могут делать под такую песню.

В гостиной, а ныне и спальне нечисти, царило безудержное веселье. На столике лежала нехитрая закуска, вернее, все, что было у нас в холодильнике. Плюс алкашка, само собой. Интересное дело, где они ее взяли?

Бес, в виде того самого мифического Чины, танцевал на диване голый по пояс. Что надо отметить, бедрами он двигал довольно неплохо и всегда попадал в такт. Чем вызывал бурное восхищение не только собравшихся бесовок и мелких городских чертиц (наверное, так правильно), но и Мити.

— Здрасьте, — поприветствовал я честное собрание.

Что удивительно, никто не драпанул. Конечно, на меня поглядели с некоторым страхом и изумлением, но не более. Явно им Гришка что-то наплел. Вроде он Маркиз Карабас, и это все принадлежит ему. А рубежника держит так, для души.

— Григорий Евпатьевич, можно вас на минутку?

— Сей момент. Я скоро, — на прощание крикнул он честному собранию. А Митька тем временем значительно убавил колонку.

— Хозяин, мы договаривались! К тому же, я не для себя, для Мити.

Забавно, как преодолев всего одну дверь, изменился бес. Его голос сразу стал извиняющимся, да и глазки забегали.

— Я же тебе ничего не предъявляю. Кстати, а почему для Мити?

— Видел, как он в эту кикимору втрескался? А с бабами дело какое? Тут надо клин клином вышибать. Вот я и вышибаю.

— Ага, главное клин не повредить. А то потом по врачам бегать придется.

Я спохватился и прижал палец к губам, вытащив портсигар. Вот только теперь понял, что что-то не то. Будто внутри никого не было. А когда из зала послышались ор, раздалось хлопанье окон, то стало ясно, кикиморы в артефакте правда уже нет. Она уже знакомилась с гостями Гриши.

Когда мы вернулись в гостиную, то там кроме Марфы и Мити никого не было. Не знаю, как сработала моя чуйка, но я успел перехватить беса, который кинулся на кикимору с голыми руками.

— А ну иди сюда. Нет, хозяин, ты видел, видел? Как с ней вообще жить⁈

— Остынь! — надоело мне его держать, и я отбросил беса на диван.

Сказать по правде, и сам немало разозлился. Гневно посмотрел на кикимору, но не произнес ни слова. Просто опять прикрыл глаза и стал настраивать главную печать. Добавил, в нее, что любой вред нечисти, моральный и физический, будет восприниматься, как проявление враждебных действий. Нет, ну а сколько можно? В городе может быть только один шериф. Иначе авторитет власти подрывается.

А когда открыл глаза и увидел полный ненависти взгляд кикиморы, то решил ковать железо, пока горячо.