Бедствие

Они не ответили на его вопрос, но он видел, как страх растет в их глазах. И из какого-то ненормального любопытства они хотели услышать обо всем из первых рук. Они хотели услышать о трех бедных душах; оказавшихся в открытом океане без средств к существованию, после того, как затонул корабль, на борту которого было двести человек; о самолете, который потерпел крушение прямо на взлете, и все сразу же погибли. Они были напуганы, и страх был изображен на их лицах так же ясно, как клыки собаки, загнанной в угол. Они пытались скрыть свой страх за оконным стеклом. Они ждали вот сейчас Джек расскажет, что это он убил всех тех людей, зарезал их, пока они мирно спали в своих кроватях...

— Я расскажу вам все, когда позвонят из полиции.

«А они позвонят», — подумал Джек.

Все сидели в напряженном молчании. Джеку было уже все равно, чего нельзя было сказать об Эде. Он занервничал и стал теребить поясок своего халата.

— Иди наверх и оденься, — сказал он Эйлин.

— Я подожду, — ответила она.

Они сидели и ждали звонка, смотрели друг на друга, потом на стены, на пол, а потом опять друг на друга. Конечности у Джека затекли, и он переменил позу, пытаясь как можно больше расслабить ноющие мышцы.

— Может быть, вы пересядете на стул? — спросила Эйлин

— Да, пожалуй, — согласился Джек. — Я понимаю, я вам кажусь странным. Но я никого не убивал в поместье. Мне чертовски повезло, что я выбрался оттуда живым. Моя жена и сын... они... они погибли.

Зазвонил телефон.

Эд встал со ступенек, подошел к столику и поднял трубку.

— Да, он здесь, — сказал Эд. — Да, я понимаю. Да-да, можно. Да, вот он здесь. Передаю. — И передал трубку Джеку.

— Полиция, — шепотом сказал он.

— Спасибо, — ответил Джек. — Алло?

— Мистер Вайнер? Говорит сержант Моррис.

— Да сержант.

— Я уже послал за вами машину. Мне бы хотелось с вами переговорить.

— Прекрасно. Мне трудно идти пешком, так что сейчас я подъеду. Скажите, а вы послали уже туда машину на проверку? — спросил Джек, надеясь на невозможное.

— Да.

— Отзовите ее. Ради всего святого. Пожалуйста. Пусть остановится на обочине или что-нибудь такое. Сейчас несколько минут уже не сыграют роли. Поверьте, я не собираюсь указывать вам, что надо делать. Я просто прошу вас ради жизни того полицейского, и кто там еще с ним в машине, подождите! Он сам ничего не сделает. Разве что погибнет.

— Поговорим об этом, когда вы приедете сюда, — сказал сержант и повесил трубку.

Джек сделал то же самое.

— Ну? — спросил Эд.

— Они послали за мной машину, поэтому мне придется пробыть здесь еще немного. Если вы хотите узнать, что там случилось — а другой возможности у вас не будет, — то я могу рассказать.

— Пожалуйста, — попросила Эйлин. Глаза у нее загорелись.

— Бабочки. Плотоядные. Миллиарды. Миллиарды бабочек налетели тучей, как пурга, нападая на всех и вся.

Эд хотел рассмеяться, но испугался, что он один попался на удочку. Но шутка ли это?..

«Нет, — подумал Джек. — Он даже не понимает, черт возьми, что произошло, будто кто-то неожиданно вытащил коврик у него из-под ног». Но глаза Эйлин подсказали ему, что он хотел узнать. Она ему почему-то поверила.

— Эй, парень. За кого ты меня принимаешь? Бабочки, да?

Джек кивнул.

Эд покачал головой.

— Ты просто рехнулся.

Джек вздохнул.

— Возможно. — Он подался вперед и заглянул Эду в глаза.

— А, может быть, и нет.

22

Джек повис на полицейском всей своей массой, тот почти тащил его на себе. Патрульный помог ему пройти по коридорам мимо дверей и полицейских, которые, сидя за своими столами, провожали их скучающими взглядами. Пробираясь к столу сержанта, Джек почти что слышал, как они говорят ему вслед: «Еще один надрался». Он не винил их — да и не имел права их винить. Вид у него был такой, будто он где-то вывалялся, откуда-то удрал или упал с забора. И к тому же все его тело покрывали свежие царапины, ссадины и синяки.

Наконец он остановился у какого-то стола. За этим серым столом с металлической обивкой сидел самый обычный человек, разве что в форме, который ничего и не слышал о кошмаре и бедствии, случившихся в поместье, и никогда бы не услышал, если бы не решился поверить его сумасшедшему звонку. Лицо у сержанта было жестоким и морщинистым, как будто годы стерли с него все эмоции и надежды, оставив на их месте только складки и черточки, отчего он казался вдвое старше.

— Мистер Вайнер?

— Да, — ответил Джек.

— Садитесь. Хотите кофе или чего-нибудь еще?

— Да. Кофе, если можно, — сказал Джек, присаживаясь, и заметил, как сержант кивнул полицейскому, который привел его сюда.

— Почему, черт возьми, вы не рассказываете мне, что там произошло?

— Пожалуйста, — с готовностью ответил Джек. — Бабочки.

— Бабочки... — задумчиво повторил сержант, как будто в этом слове не было никакого смысла.

— Да. Но не простые бабочки. — Он закатал рукав и показал ему свои раны.

— И это сделали бабочки?.. — как-то уклончиво спросил сержант, так же, как он произнес слово «бабочки».

— Да.

— Понятно. Но бабочки обычно не нападают на людей. И на животных тоже.