Бедуин

— Риск, конечно, есть, — согласился я. — Но другого выхода нет. Или ты надеешься загонять секача до смерти?

Потап снова скорчил выразительную гримасу, Укрылся от кабана за самым высоким из «Чертовых столбов» и остановился на мгновение, переводя дух.

— Авантюра это, Бедуин. Самоубийство. А ну как действие перышек закончится метров за сто до земли? Или даже за пятьдесят? Разрядятся цацки, и ага. Врежемся в землю со всей дури, и будут тогда две «котлеты по-егерски». Хочешь?

— А если сейчас рванет один из «Чертовых столбов»? Нас вместе с кабанами вывернет наизнанку так, что мама родная не узнает. Будут у тебя из задницы черные клыки торчать. Хочешь?

Он поморщился, но промолчал.

— Так что решаем, Леха? — настаивал я. — Продолжим играть в салочки с кабанами среди «Чертовых столбов» или отважимся на прыжок в пропасть?

— Нет, ну каждый раз одно и то же! — обозлился Потап. — Почему всегда приходится выбирать не между жизнью и смертью, а между несколькими смертями, а?

— Наверное, потому, что мы такие невезучие. Или тупые, раз не можем придумать нормальный план спасения.

— Ладно… Рискнем в пропасть. Я подберу себе перышко. А лучше несколько для гарантии.

Мудрая мысль. Надо и мне найти еще парочку с расчетом на Ушастика. Я завертел головой в поисках цацек. Увидел сразу три и направился туда. Внезапно рысенок предостерегающе зарычал и прижал уши к голове. Я оглянулся. Дело дрянь. Похоже, один из кабанят выбрал своей целью меня. Молодой-то он молодой, но уже сейчас ростом с пони, а черные клыки торчат из пасти весьма внушительно. Пришлось снова перейти на бег, надеясь, что болевой шок убьет меня не раньше, чем я доберусь до перышек.

Ушастик за мной не пошел — остался прикрывать тыл. Секалан отважно встал на пути подсвинка, припал на передние лапы, будто готовясь к прыжку, и страшно оскалил клыки. Конечно, клыки молодой рыси ни в какое сравнение не шли с бивнями секача или даже кабанихи, но годовалому «поросенку» наверняка показались достаточно грозным оружием. Он резко замедлил бег, а потом и вовсе остановился, глядя на секалана с явной опаской. Наверное, в его мире водились смертельно опасные кошачьи, что-нибудь типа саблезубого тигра, с которым доморощенные копытные хищники предпочитали не связываться.

Отвесный край вершины был от меня всего в двадцати шагах. Я подобрал перышки, закрепил понадежнее нож и ПЯ, поискал взглядом Потапа, крикнул ему:

— Леха, мы с Ушастиком пошли на прыжок!

— Погоди! — завопил Потап. — Помнишь, чем заканчивались все попытки альпинистов подняться с земли на вершину по стене гольца?

— Люди на полпути теряли сознание и срывались вниз. Некоторые разбивались насмерть, некоторые получали серьезные травмы, кому как повезет… Ты думаешь, там аномалия?

— Да. Она, как широкое кольцо, надета на верхнюю треть гольца. А может, идет и выше, над вершиной, ведь пилоты в вертолетах тоже теряли сознание на подлете.

— Но мы стояли почти на краю пропасти и ничего не чувствовали.

— Я же говорю, аномалия — как кольцо. Внутри безопасно, а снаружи…

— И все же я рискну. Поработаю «живым маркером». Ты посмотришь, получится у меня или нет, а потом решишь, что тебе делать.

— Ладно, — после паузы откликнулся Потап. — Удачи, Серый. Встретимся внизу.

— Хорошо бы, — пробормотал я, останавливаясь на краю пропасти и разглядывая подножие гольца.

Несколько лиственниц подступали почти вплотную к отвесной базальтовой стене. Что ж, неплохо. Конечно, лучше было бы плюхнуться в болото, но и так сойдет. Надо лишь выбрать самое пушистое и разлапистое дерево и постараться приземлиться на него. Мохнатые ветки смогут хоть чуть-чуть затормозить падение.

— Ушастик, — окликнул я рысенка. — Иди сюда.

Секалан попятился ко мне, продолжая порыкивать на замершего в нерешительности подсвинка. Но тут невдалеке замаячила кабаниха, явно намереваясь прийти на помощь отпрыску. Ушастик мудро оценил изменившуюся обстановку и рванул ко мне со всех ног.

— На, возьми перышко. — Я протянул ему одну из цацек. — Зажми покрепче зубами и прыгай вниз.

«Нет! — Рысенок попятился. — Ни за что! Страшно!»

Кабаниха за нашими спинами издала воинственный рев, готовясь к атаке.

Я подхватил секалана на руки, впихнул ему в пасть цацку. Разбежался, оттолкнулся от самого края…

Прыжок!

«Высоковато все-таки! Разобьемся!» — мелькнула мысль.

— У-у-у-у! — взвыл рысенок.

Я постарался распластаться в воздухе, лечь на воздушную подушку, как это делают парашютисты. В лицо ударил странный встречный ветер, который почему-то дул с земли. Он словно помогал нам — поддерживал снизу, тормозил, замедлял падение. Мы с Ушастиком в обнимку скорее планировали, чем летели камнем вниз.

Я испытал мгновенное облегчение — сработало! Действуют перышки! Теперь оставалось пережить аномалию-кольцо — если Потап все же прав и она действительно существует…