Беды развода и пути их преодоления. В помощь родителям и консультантам по вопросам воспитания.

Комплексное взаимодействие этого множества факторов, столь важных для психического развития ребенка, навело меня на мысль, что развод следует рассматривать не как событие, а как жизненную судьбу[50]. Судьбу, которая определяется тем обстоятельством, что рано или поздно, где-то между рождением и достижением совершеннолетия, родители расстанутся друг с другом. Но имеет ли смысл говорить об этой особенной жизненной судьбе? Не определяет ли индивидуальное формирование социальных условий как до, так и после развода, значение самого фактора «развода родителей» для общего развития личности ребенка, ведь, как уже говорилось, один развод не похож на другой?

И тем не менее я считаю, что такое обобщение целесообразно с научной точки зрения, и это по нескольким причинам: во-первых, каждый развод родителей, как бы он ни выглядел в каждом отдельном случае, прежде всего означает значительный слом привычных условий жизни ребенка, к чему добавляются переживания по поводу частичной потери отца (значительно реже – матери), при том, что размер этой потери индивидуально может быть очень различным. Во-вторых, разрыву отношений родителей, как правило, в той или иной степени предшествует длительный кризис, который не ускользает от внимания ребенка и оказывает решающее влияние на его психическое развитие. И, в-третьих, исторические условия жизни, а также общие психические реакции родителей предвосхищают типичные черты (внешних и внутренних) социальных условий, в которые ребенок попадает после развода: послеразводный кризис, конфликты лояльности, дефицит триангулирования, отсутствие мужского любовного объекта и объекта идентификации в повседневной жизни, конфликты с новыми супругами родителей и многое другое.

С другой стороны, учитывая комплексность и индивидуальность вышеприведенных факторов развития, мы не можем рассчитывать на то, что в долгосрочных последствиях развода мы найдем абсолютно типичные картины симптомов или черт характера. Упомянутые обобщения различных индивидуальных «разводных судеб» позволяют, тем не менее, из познаний, полученных благодаря психоаналитическим исследованиям типичных вариантов индивидуальных случаев[51] сделать выводы, во-первых, какие психические области и сегменты развития на будущее оказываются пораженными различными компонентами «разводной судьбы» и, во-вторых, как этот общий фактор влияет на развитие данных психических областей.

«Познания», полученные таким образом, основаны на прогностических размышлениях. Но поскольку комплексность психологически важных факторов развития не позволяет установить достаточно надежные прогнозы, было бы желательно сопоставить прогнозируемые долгосрочные последствия развода с действительным развитием.

Насколько мне известно, как бы ни было велико число эмпирических исследований непосредственных симптомов развода[52], имеется лишь одна работа, в которой эмпирически достаточно обоснованно указывается на взаимосвязь проблем (молодых) взрослых и их переживаний в детстве по поводу развода родителей. Я имею в виду исследование Юдифи Валлерштейн (Wallerstein/Blakeslee, 1989), охватывающее период в пятнадцать лет. Есть и другой эмпирический источник, позволяющий оценить долгосрочные последствия развода, которым, что любопытно, до сих не воспользовались даже те, кто имеет к нему доступ. Это, как в примере господина П., психоанализ тех пациентов, которые были когда-то «разведенными» детьми. Поскольку в психоаналитической терапии речь идет, в первую очередь, не об избавлении от симптомов, а о реконструкции бессознательного значения кажущейся иррациональности, то есть о значении и истории симптомов и черт личности, то мне в ходе моей многолетней практики довелось невероятно много узнать от тех моих пациентах, которые пережили в детстве развод родителей. И не только о долгосрочных последствиях и развитии их характеров, но и о типичных формах переработки ребенком переживаний развода.

Следующее сопоставление долгосрочных последствий развода (исходя из вышесказанного, скорее, следовало бы говорить об их тенденциях) вытекает из трех источников: прогнозов развития (точнее, из психоаналитически-педагогических исследований отдельных случаев), из опыта Юдифи Валлерштейн и из исследования тех черт личности моих пациентов, которые (на основе психоаналитического рассмотрения) довольно четко указывают на переживания развода[53].

Неспецифические последствия развода