Беды развода и пути их преодоления. В помощь родителям и консультантам по вопросам воспитания.

Для того чтобы заставить родителей прочувствовать мотивы этих действий и поразмыслить о них, то есть сделать их сознательными на долгое время, необходимо лишь немного редуцировать страх, связанный с их побуждениями, благодаря чему конфликт настолько разгружается на поверхности, что надобность в защите путем действий отпадает сама собой. Но как это сделать? Разве не является психоаналитически-терапевтическое вмешательство в инфантильные конфликты единственной для этого возможностью? Нет, оказывается, существует альтернатива. Технический инструмент, при помощи которого можно редуцировать эти страхи, в отличие от толкования, а именно от толкования реакций переносов или сопротивления, я назвал методом психоаналитически-педагогического разъяснения.

Я умышленно использую понятие «разъяснение», а не, казалось бы, близлежащее – «информация». Информация подразумевает лишь прибавление знания. Разъяснение же предполагает обогащение особым знанием, которое заставляет увидеть мир в ином свете и означает своего рода прыжок на новый уровень сознания. Оно разрушает ограниченность традиционных, мифических, устрашающих представлений и, наконец, дает ощущение свободы и эмансипации. Итак, здесь речь идет не о простом прибавлении знания, а о действенном, инициативном обогащении знанием. (В этом смысле вся психоаналитическая терапия является разъясняющей, поскольку она позволяет достаточно глубоко заглянуть в инфантильные мотивы чувств и поступков.) Посмотрим, чего можно добиться в условиях консультации для родителей таким освобождением от страхов.

Не случайно понятие разъяснения используется для посвящения в тайны сексуальности. Сегодня мы знаем (благодаря именно психоанализу), какие беспокойство, растерянность и страх приносят с собой инфантильные сексуальные «теории» или то, что дети случайно узнают о сексуальности (своих родителей). И напротив, разъяснение в этой области открывает ребенку существование любви, иной по своей природе, чем его любовь к родителям. Оно обещает ему любовь по ту строну зависимости и страха перед взрослыми. Особенно ярко видна полярность знания и страха (или зависимости) в ритуальных формах сексуального разъяснения для юношей, которые и по сей день существуют во многих культурах. В инициативных разъяснениях подчеркивается различие «между мужчинами, знающими тайну, и женщинами и детьми, которые не имеют права ее знать» (Erdheim/Hug, 1990)[112]. Основное значение данной инициации по Эрдгейму и Хугу заключается в открытии, «что духов, которые им до этого причиняли столько страха, на самом деле не существует, что те выдуманы для устрашения женщин, чтобы их можно было получше держать в руках».

А не имеем ли и мы в консультации для родителей дело именно с такими «духами»? Посмотрим внимательнее, что это за «духи», от которых необходимо избавить разводящихся (и разведенных) родителей?

Да, такие педагогические «духи» действительно существуют в представлениях родителей, и особенно разведенных родителей. Посмотрим на некоторых из тех, которые внушали столь огромное чувство вины фрау Г.

• «Хорошая мать или хороший отец отодвигают на задний план свои собственные потребности (сексуальные, эмансипационные и т.д.) и думают только о ребенке. Я же поступила иначе...»

• «Разводом я причинила боль моему ребенку, отняла у него чувство защищенности и, может быть, тем самым нанесла ему непоправимый ущерб».

• «Решением о разводе я разрушила все свои жизненные планы».

• «Разрушение брака, даже если виноват мой муж, доказывает мою неспособность дать ребенку защищенность полной семьи».

С чувством вины тесно связана неспособность родителей выносить агрессивность детей. Этой неспособностью тоже часто руководят соответствующие «духи».

• «Из-за развода (в котором так или иначе виновата я сама) я потеряла любовь моего ребенка».

• «Если я не буду бороться с его агрессивностью, мой ребенок все свое отчаяние станет вымещать на мне, а бывшему мужу достанется только его привязанность».

• «Я рассталась (расстался) со своим мужем (своей женой), потому что он (она) меня больше не любит и его (ее) агрессивность стала совершенно невыносимой для меня. Но куда мне теперь деваться от агрессивности собственно ребенка?»

• «Агрессивность ребенка вызывает во мне такую ярость, что я сама начинаю бояться своей собственной ненависти по отношению к нему».

Страх внушает не только ярость, направленную на ребенка, но и ненависть и желание мести по отношению к бывшему супругу. Но признаться – даже самому себе – в подобных чувствах чрезвычайно трудно.

• «Я не имею права на ярость, иначе я становлюсь не лучше, чем он».

• «Ярость – это еще ничего, но я не имею права на ненависть».

• «Даже если я и ненавижу своего бывшего супруга, это ужасно нехорошо – мечтать о мести».