Beef (СИ)

Мы, блин, попались с поличным — кажется, так это называется. На раздумья выделялось всего несколько секунд, ну, на раздумья Мюррея, а я внутренне даже желал встретиться с соперником.

— Иди обратно в машину, — наконец решил любовник-изменщик. — И жди меня.

Хотелось поспорить и сказать, что я готов к встрече с Якобом, раз это судьба, но, метнув взгляд на Мюррея, понял: лучше не стоит. Уж очень он был собран, по-злому собран.

Сел в машину с острым желанием сменить свой удобный «Лексус» на новенький «Мерседес».

— А ждал-то ты его долго? Он вообще вернулся?

— Вернулся… когда я уже был на пределе своего терпения. Весь извелся мучительно, думая, как же он вырвется из лап Якоба и придёт в мои. Ведь если подумать, то как Якоб его ночью куда-то отпустит, а? В общем, я был готов уехать в любой момент, и когда уже завёл машину, Мюррей открыл дверь и плюхнулся на сидение рядом со мной.

— Трогай, — нет, это была не команда полапать его, а поехать.

Что, собственно говоря, я и выполнил. Минут десять мы ехали молча, и я понимал, что заговорить придётся — иначе я просто привезу его к себе домой, а этого не особо хотелось.

— Как Якоб тебя отпустил? И почему он вообще вернулся?

— Планы срываются, знаешь такое, Сэм? — он всё ещё казался рассерженным. — Вот и у Якоба сорвались, и у нас из-за него… поменялись.

— Так как он тебя отпустил? — свернул на прямую дорогу к городу. — Если честно, я уже не рассчитывал, что ты вернёшься.

— А он меня и не отпустил.

Звонок, такой нетерпеливый звонок мюрреевского телефона. Мне казалось, что я сам чувствую вибрацию этой адовой штуки, из-за которой каждого можно достать из любого уголка планеты.

— Ты не возьмёшь? — мне надоело слушать эту трель.

Мюррей потянулся за мобильником и, сбросив звонок, вырубил его. Я успел увидеть, что звонившим был Якоб, ну как могло быть иначе?

— Я сказал ему, что хочу потусить с приятелем, — Мюррей запихнул телефон обратно в карман джинсов. — Но думаю, он понял, что я уехал трахаться.

Я не знал, что мне следует спросить. «Вы поругались?», «Это серьёзно? Он кинет тебя?», «Ты не жалеешь, что всё-таки уехал?»

— М-м, — в конце концов только это произнёс глубокомысленно.

И мы снова ехали в тишине, пока Мюррей не выдал, отвернувшись к окну:

— Ближайший поворот направо.

Хотелось, конечно, спросить, что же там, за этим поворотом, и зачем нам туда, но я смолчал. Как-то чувствовал, что мне лучше ничего не говорить, иначе мы с ним можем поссориться, и ночь примет совсем трагический оборот.

Там был мотель. Маленький, двухэтажный, в темноте не было видно даже его названия.

Припарковавшись, мы вышли из машины и направились к главному входу. Мне хотелось кричать. Просто не верилось, что я иду в придорожной отель для банального перепиха. Но с каждым шагом я всё больше и больше осознавал, что вот она, реальность: вот такой вот я — жалкий и дешёвый, как комната, в которой меня будут драть. В общем, кричать правда хотелось, но остановиться или хотя бы притормозить я не смог.

Как ни странно, Мюррей заплатил за ночлежку сам. «Халупа» обошлась примерно в баксов восемьдесят, и тётка в очках, которая даже не взглянула на нас (ведь книга в тысячу раз интереснее ночных гостей), пробурчала:

— Второй этаж, направо, — и дала ключи.

Кровать, светильники, одна обшарпанная тумбочка и старый телевизор, казавшийся сломанным (ну, такая рухлядь просто не могла работать).

И помнишь мою фантазию? Мол, Мюррей будет брать меня за копейки в дешёвом отеле всю ночь? К черту эти жуткие фантазии, которые (о мой Бог!) пугают, когда начинают воплощаться в жизнь.

— Может поедем ко мне? — я поморщился, когда потрогал белое, жутко накрахмаленное постельное бельё. — Или в нормальный отель в городе?

— Неженка, — Мюррей стянул футболку через голову и кинул её на пол.

— Ты бы лучше не бросал вещи, подцепишь чего…

— Замолчи, — после ситуации с Якобом он так и не смог расслабиться. — Раздевайся и залезай на кровать.

Мюррей расстегивал джинсы, а я молча принялся за себя. Снял галстук (да-да, сам не знаю, зачем вообще его надевал), рубашку тоже снял и ремень, брюки, ботинки, носки, трусы… ну, в общем, весь разделся и, постаравшись свернуть одежду поаккуратнее, я положил её на тумбочку. Потому что даже шкафа с одной вешалкой не было.

Надеюсь, ты понимаешь, К., что этот мотель был целенаправленно для бродяг-одиночек или вот для таких как Мюррей, которому лишь бы присунуть.

Лёг в постель, накрылся простынёй и чуть ли не умирать приготовился. Мне было так обидно и холодно. Подушка под головой была очень жёсткая и неприятно пахла, про матрас я вообще молчу.

И пока я там собирался с силами, чтобы не разреветься, Мюррей погасил свет.

— Я не должен быть здесь, — сказал я, чувствуя, как матрас прогибается под Мюрреем, — не должен. Это всё какая-то нелепость, такого не должно происходить со мной.

Он не ответил на мои причитания. Просто лёг на меня, согревая таким приятным, тяжёлым, тёплым телом и поцеловал. Мои губы сразу же приоткрылись, пропуская его язык, и возбуждение начало поступать в пах.