Бег

жить осталось чуть-чуть и уже на ладонях
заметны следы прозрачного льда но на улицах
города в сумерках
плавятся те же огни
под мостами танцует слезами
умытая та же вода
что растаяла не доверяя теплу на ладонях.

а внезапное лето
зацепилось за башенный шпиль
и трепещет звеня рукавами от страха и ветра
и шершавая ткань его платья летит
над вечерней толпой
и не важно зачем
так стремительно-сладко ко мне
приближается небо
и не важно куда так стремительно
быстро и горько уходит любовь.

пахнет русским фольклором и хотя мой отец
никогда не любил хлеба с солью
свыше данную роль мы делили
всегда пополам были сыты
для нас приготовленной болью.
он постиг ее суть руки раскинув по швам
на полвека быстрее чем я
ни о чем не моля.

а по реке идут льды а по мосту иду я
мы простимся с тобой у холодной воды.
обогнав себя смерть стоит у руля
и в глазах ее
блеск последней звезды
торопись скорей:
там заждались меня
и не важно теперь чей черед
очередность не в счет.
жить осталось чуть-чуть и уже на ладонях
заметны следы прозрачного льда но на улицах
города в сумерках
плавятся те же огни
под мостами танцует слезами
умытая та же вода.

1995

черно-белый король

для чего этот звук стал наградой за смерть?
для кого ты танцуешь на небе фокстрот?
ничего не приносит мне дней круговерть
никого не зовет твой измученный рот.

твоя тень обнимает за плечи меня.
высота отрывает печаль от земли.
нам с тобой не хватило вчерашнего дня
на снегу дым костров да кругом корабли.

я не знаю что опять со мной
зову я: небо! небо!
где ты черно-белый мой король?
но глупо ждать ответа.
ночь. сырая мгла. и раскаленные угли
но нет тепла.

твоя тень обнимает за плечи меня
высота отрывает печаль от земли.
нам с тобой не хватило вчерашнего дня
на снегу дым костров да кругом корабли.

я молю тебя мой черно-белый король
стань кольцом на моей терпеливой руке.
не считай наши встречи изящной игрой.
не держи свою дверь на английском замке.
но одна я останусь а ты не придешь.
темнота мое горло сожмет тишиной.
солнца луч прикоснется к холодным губам
и мольба сольется с кирпичной стеной.

1995

я больше не ревную