Бег по лезвию клинка

— Бесполезно, Крест, — поморщилась Лио. — Серый цвет лица, закатившиеся глаза… Предсмертный ужас. Сейчас его не убьют, так сам помрет. Такие могут лишь бежать. Их главная цель… Бежать!

Команда. Прозвучала та самая четкая команда, дающая сигнал к действию. Ни малейшей магии, только ясно оформленный приказ. Такой мог отдать любой человек, умеющий подчинять и не желающий подчиняться сам. Что уж говорить о Пламенеющей — для нее это было пустячком, мелким и совершенно несложным.

Бегущий от пули, бегущий от клинка, бегущий от самого себя. Убежавший от своей человеческой сущности. Что ж, я действительно хотел дать шанс, пусть даже это существо его не заслуживало. Стрелять громко, а вот нож в самый раз. Тяжелый армейский нож, равно предназначенный как для ближнего боя, так и для метания, натужно распарывает воздух. Да, не совсем для метания…

Планировал точно под лопатку, а смазал на палец вправо. Нет, результат все равно летален, но неприятно. Вот что значит использовать не подогнанное под себя оружие.

Оружие, оно ведь как кисть для художника, резец для гравера. Оно неповторимо, как красивая, изящная девичья фигура. Никто ведь не будет с медвежьим ревом хватать понравившуюся девушку в охапку и «тащить в пещеру». Надо узнать получше, определить, что нравится, какой подход требуется… И оружие, оно столь же уникально как человек, особенно холодное. Хотя и с огнестрельным тоже свои сложности. М-да. Этот нож оказался довольно своенравен. Да и не под мою руку делался, сразу видно.

— Чувство, что в грязь наступил, — пожаловался я, отправляясь убирать тело и возвращать вошедший по рукоятку нож. — Когда с Гончими насмерть хлестался, такого в помине не было…

— Они — воины. Это — жертва. По нутру своему жертва, даром что в форме.

Жертвы… Что заставляет их быть ими? Вопрос, ответ на который найти неимоверно сложно. Каждый изначально имеет выбор, каким путем идти в этой жизни. Путь Воина, путь Палача, путь Жертвы, еще несколько вариантов. На каждом пути есть множество дорог и тропок. Иногда они идут параллельно, иногда перекрещиваются и вновь расходятся. Сложное переплетение судеб и духа человеческого… Чем более трудна выбранная нами дорога, тем к большим достижениям она способна привести. Я не о деньгах и прочей мишуре. Этого, как правило достигают как раз… жертвы. Особенно в мире, подобном моему.

Покорность, готовность подчиняться, холуйствовать перед вышестоящими по служебной лестнице — вот краеугольные камни так называемого успеха в обществе и быстрой карьеры. А что внутри? Пусто, только вздуваются зловонные пузыри зеленой трясины, и ощущается смрад разложения. Примерно так могла бы предстать картина душ подобных существ. Они сами уничтожают свой дух, волю, гордость и при этом считают, что чего-то достигли. Но, уничтожая эти черты, изначально заложенные в каждом, люди освобождают больше места для другого… Пусто место свято не бывает.

Жертвы. Они вечно бегут, и бег этот не имеет конца и края. Бег на месте, бег по кругу, бег в никуда. Это не бег по лезвию клинка, где есть риск и огонь вокруг, совсем нет. Это паника, страх и ужас, воплощенные в серой пустоте… Серый — это цвет тех, кто продал честь и гордость за пованивающие тленом «ценности».

— Уходим отсюда, философ ты мой… Нас сегодня ждут в одном доме.

— Никуда они не денутся, — ответил я, стряхивая легкую пелену подобравшихся слишком близко невеселых раздумий. — Место встречи неизменно и обжалованию не подлежит.

Глава 26