Бег впереди паровоза

Непонятное поведение этой дамы, таким образом, явилось почти единственным развлечением за все прошедшее время. Вторым человеком, вызвавшим мое любопытство, был присевший за столик недалеко от входа здоровенный парень — этакий киношный гоблин: коротко стриженный, в тренировочном костюме «Монтана», с толстой золотой цепью на шее. Лениво посматривая в моем направлении, браток расчехлил с пояса сотовый телефон, набрал номер и начал разговаривать.

Я, поймав взгляд Лени, подозвала ее к себе.

— А Инга все еще не пришла? — удивилась Лена. — На нее не похоже. Ну, может, случилось что. Она обычно в это время уже здесь бывает. Будете ждать?

— Конечно! Можно еще пива?

Лена повторила пиво, и я, задержав ее жестом, показала на даму в темных очках:

— А кто это, не знаете?

Лена посмотрела и покачала головой:

— Не помню ее. Не из постоянных, точно. А одноразовых каждый день по полсотни приходит. К вечеру уже все на одно лицо становятся.

Лена ушла, и я продолжила свою ловлю неизвестной рыбки в мутной воде злачного места.

Когда второй стакан с пивом опустел наполовину, в бар зашел новый посетитель, и я невольно обратила на него внимание.

Ну, просто потому, что там было на что посмотреть.

Мужчина, примерно сорока лет, высокий, симпатичный, в белой рубашке без галстука и в серых брюках, остановился у двери и медленно осмотрел весь зал. В руках мужчина держал черную кожаную папку-органайзер. Встретившись глазами со мной, он медленно кивнул и еще раз огляделся. Я наклонилась над стаканом и подумала, что, наверное, я это сделала зря, потому что незнакомый мужчина вполне мог мое движение принять тоже за кивок. Стало даже немного смешно от мысли, что меня кто-то примет за искательницу приключений. А впрочем, почему нет?! Рассеянно подняв глаза снова, я убедилась, что, похоже, именно так и есть: мужчина уже не стоял около входа, а целеустремленной походкой направлялся в мою сторону.

«Вот к тебе, Оля, и личная жизнь сама идет, — пошутила я и усмехнулась тому, как все просто делается: достаточно было только один раз прийти и посидеть с часик в баре. — Права была Маринка, говоря, что ничего сложного в этом нет».

Тем временем мужчина подошел и, не спрашивая разрешения, присел за мой столик. Свою папку он бережно положил на край стола и прикрыл ее рукой.

— Здравствуйте, — несколько брюзгливо произнес он.

Я молча посмотрела на него и подумала о том, как же лучше поступить. И не сделала ничего.

Мужчина вздохнул, скривил губы и пояснил:

— Я, как вы, наверное, понимаете, Бугаевский Петр Аркадьевич.

— Очень приятно, — равнодушно ответила я.

— А мне — не очень! — тихо, но с заметным раздражением произнес Бугаевский. — И, знаете что, давайте оставим все эти светскости. Нет у меня сегодня желания играть в милорда. Особенно с вами, девушка.

— Не играйте, — я пожала плечами, уже окончательно поняв, что эта встреча вовсе не станет заметной вехой в моей жизни. Однако что же ему нужно?

— Не буду! — согласился он.

Подошла Лена-официантка и наклонилась к Бугаевскому.

— Черный кофе, пожалуйста, — заказал он ей, — и, ради бога, замените пепельницу. Смотреть противно.

Лена молча взяла пепельницу с двумя моими окурками и быстро вернулась с новой.

— Кофе будет через пару минуточек, — сказала она нервному клиенту, но Бугаевский только отмахнулся от нее и больше ничего не сказал.

Лена ушла, бросив на меня соболезнующий взгляд. Спасибо за солидарность.

— Значит, так, — начал Бугаевский, почесывая переносицу левой рукой, правую он продолжал держать на папке, — сегодня я не в состоянии был принести все полностью.

Нужно отложить хотя бы на недельку.

— Почему? — спокойно удивилась я и внимательно посмотрела на собеседника.

Я не понимала, о чем он говорит, но чувствовала, что все это имеет самое прямое отношение к тому делу, по которому я сюда и пришла. Внешнее спокойствие давалось мне с напряжением, внутри все как-то мелко и нехорошо подрагивало. Я взяла из пачки новую сигарету и сама прикурила ее. Бугаевский даже и не дернулся, чтобы поднести даме зажигалку, лежащую на столе рядом с его папкой. Похоже, он действительно выдерживал свое обещание и не собирался играть в милорда.

— Я же ясно сказал: не получится, — продолжил Бугаевский, и вдруг, словно исчерпав весь наличный запас агрессивного хамства, он наклонил голову ближе ко мне и проговорил уже почти жалобным тоном:

— Поймите, девушка, я не отказываюсь платить. Не отказываюсь, но сейчас у меня некоторый застой в делах. — Он вздохнул, положил папку перед собой и открыл ее. Вынув из бокового отделения почтовый конверт, он отложил его в сторону, закрыл папку и протянул этот конверт мне.

— Здесь ровно половина. Расписки от вас не требую, потому что дело такое… — он замялся, скривил губы и отвел глаза.

Я машинально взяла конверт и ощупала его.

«Неужели столько денег?» — подумала я и сама уже была не рада, что ввязалась в эту авантюру.

Приняв мое молчание за согласие, Бугаевский снова воспрянул духом.

В это время Лена принесла ему кофе.

— Что-нибудь еще пожелаете? — спросила она Бугаевского.