Бег времени (сборник)

Я сошла с ума, о мальчик странный,
В среду, в три часа!
Уколола палец безымянный
Мне звенящая оса.

Я ее нечаянно прижала,

И, казалось, умерла она,
Но конец отравленного жала
Был острей веретена.

О тебе ли я заплачу, странном,

Улыбнется ль мне твое лицо?
Посмотри! На пальце безымянном
Так красиво гладкое кольцо.

18–19 марта 1911

«Мне больше ног моих не надо…»

Мне больше ног моих не надо,
Пусть превратятся в рыбий хвост!
Плыву, и радостна прохлада,
Белеет тускло дальний мост.

Не надо мне души покорной,

Пусть станет дымом, легок дым,
Взлетев над набережной черной,
Он будет нежно-голубым.

Смотри, как глубоко ныряю,

Держусь за водоросль рукой,
Ничьих я слов не повторяю
И не пленюсь ничьей тоской…

А ты, мой дальний, неужели

Стал бледен и печально-нем?
Что слышу? Целых три недели
Все шепчешь: «Бедная, зачем?!»

12 февраля 1911

, Царское Село

Обман

М. А. Змунчилла[2]

I. «Весенним солнцем это утро пьяно…»

Весенним солнцем это утро пьяно,
И на террасе запах роз слышней,
А небо ярче синего фаянса.
Тетрадь в обложке мягкого сафьяна;
Читаю в ней элегии и стансы,
Написанные бабушке моей.

Дорогу вижу до ворот, и тумбы

Белеют четко в изумрудном дерне.
О, сердце любит сладостно и слепо!
И радуют пестреющие клумбы,
И резкий крик вороны в небе черной,
И в глубине аллеи арка склепа.

2 ноября 1910

, Киев

II. «Жарко веет ветер душный…»

Жарко веет ветер душный,
Солнце руки обожгло.
Надо мною свод воздушный,
Словно синее стекло;

Сухо пахнут иммортели

В разметавшейся косе.
На стволе корявой ели
Муравьиное шоссе.

Пруд лениво серебрится,

Жизнь по-новому легка…
Кто сегодня мне приснится
В пестрой сетке гамака?

Январъ 1910

, Киев

III. «Синий вечер. Ветры кротко стихли…»

   Синий вечер. Ветры кротко стихли,
   Яркий свет зовет меня домой.
   Я гадаю: кто там? – не жених ли,
   Не жених ли это мой?…

   На террасе силуэт знакомый,

   Еле слышен тихий разговор.
   О, такой пленительной истомы
   Я не знала до сих пор.

   Тополя тревожно прошуршали,

   Нежные их посетили сны,
   Небо цвета вороненой стали,
   Звезды матово-бледны.

Я несу букет левкоев белых.

Для того в них тайный скрыт огонь,
Кто, беря цветы из рук несмелых,
Тронет теплую ладонь.

Сентябрь 1910

, Царское Село

IV. «Я написала слова…»