Бегемот под майонезом

– Я был в кондитерской, – спокойно ответил Володя, – Любаша в фитнес поехала, она всегда по вторникам и четвергам в зале занимается с трех до пяти.

– Верно, – согласилась супруга, – лишний вес мне не нужен.

Димон опять нажал на какую-то клавишу.

– Время пятнадцать ноль семь. Внимание!

На экране ноутбука появилась фигура. Она подошла к постели Елены Матвеевны, легла на живот и залезла под кровать. Затем выползла, держа коробочку…

– Люба! – закричала Ира.

– Это не я, не я, не я, – затрясла головой Любовь.

Ирина кинулась к ней, схватила ее за волосы. Любочка завизжала. Володя и Никита вскочили и растащили женщин.

И тут ожил Геннадий:

– Ты давала Ире таблетки? Зачем? Как такое тебе в голову пришло? Только не ври. На записи четко видно, кто в комнате мамы шурует.

Алексей Николаевич тоже обратился к Любе:

– Отрицать это бессмысленно. Лучше объясни.

– Мне все-все в доме дают понять, что я второй сорт, – заныла Люба, – Ирина певица, звезда, а я – кондитер. Почувствуйте разницу. Жена Гены по правую руку от отца сидит, а я на другом конце стола. Ире на день рождения дарят дорогую ювелирку. Мне косметику средней цены. Ирина вспыльчивая, скандалит постоянно, но ей все прощают, смеются: «Характер горячий». Я один раз по глупости тихонечко себе под нос прошептала, что котлета жесткая, так мне Елена Матвеевна до сих пор говорит: «Люба, на ужин будет бифштекс, мягкий». Иру за все хвалят…

Перечисление обид длилось долго, когда список претензий иссяк, Люба сложила руки на груди.

– Я вас всех люблю, включая Иру, но никто моего прекрасного отношения не замечает.

– Заткнись, – оборвал ее Геннадий, – дрянь!

– Стоп, – велел старший Буркин, – спокойствие. Любовь, объясни, почему стероиды? Зачем прятать их в спальне Елены Матвеевны.

– Ну… ну… ну… если у Иры появятся дети, то мои девочки им точно прислугой станут, – еле слышно пролепетала жена Володи, – в Интернете я прочитала, что прием стероидов мешает зачатию, и решила это проверить. В спальне у любимой мамочки тайничок устроила… ну… если вдруг откроется, что принимает Ирочка, будут искать лекарство. Пусть лучше его у мамочки найдут, а не у меня.

Гена вскочил, одновременно с ним встал Никита. Мужчины постояли мгновение, и оба сели.

– Хорошо, – кивнул хозяин дома, – теперь мой черед покаяться. Вы уже поняли, что Луиза не Луиза, а Татьяна Сергеева, начальница особой бригады. Почему я обратился к ней, отдельная история, потом расскажу, в чем дело. Когда все уехали по делам, в дом вошел специалист по обыскам. Тимофей осмотрел все помещения, сказал, что ничего настораживающего не нашел, но в комнате моей жены есть…

Хозяин сделал паузу и повторил:

– Ничего настораживающего не нашел, но в комнате Елены есть… Волынов определенно хотел сообщить некую информацию. И не успел договорить. Почему? Он во время беседы пил компот из моей кружки с котами. Ранее мы выяснили, что и Тимофей, и я, оба любим узвар из груши. Никто в доме его не пьет. Почему я дал ему свою чашку? Машинально ее взял. Тимофей выпил компот и продолжил: «Везде чисто, но в комнате Елены Матвеевны есть…». И тут ему стало плохо! Досказать фразу парень не успел. Что есть в спальне моей жены, я так и не услышал, но не забеспокоился. Абсолютно уверен: супруга никогда ничего дурного не сделает. Но потом стал размышлять: что Тимофей обнаружил у Лены? Что у нее в спальне есть? Мне прислали другого специалиста, и он обнаружил тайник. Мы приняли решение установить наблюдение, результат вы видели. И хочу уточнить! Благодаря Иосифу Петровичу Гаранину Тимофей, который выпил отраву, пришел в себя. Ему предстоит долгий, сложный путь реабилитации, но мы справимся.

– Так. Разобрались с приступами гнева у Ирины, – слишком спокойно сказал Коробков, – на повестке дня следующий вопрос: кто вымазал ядом кружку, из которой пьет только Алексей Николаевич? Люба?

– Папочка, ты знаешь, как я тебя люблю, – опять завела свою песню невестка, – уважаю, ценю. Никогда не сделаю что-то плохое отцу мужа.

– Матери моей и жене она тоже постоянно в нежных чувствах клялась, – пробормотал Геннадий и обнял Иру. – Прости, не знал, что тебя таблетками травят. Прости меня!

– Вода стоит на моей тумбочке, – прошептала Ирина, – лимонад, не импортный, российский. С детства его обожаю. Надо мной Гена, Елена Матвеевна, Любовь и Володя подшучивали, что я, как ребенок, в восторге от сладкой газировки. Наверное, с полгода, как бутылки стали легко открываться. Я внимания на это не обратила, а зря. Но мне в голову не пришло, что… дома…

Ира закрыла лицо ладонями.

– Я вас всех люблю, очень, очень, – забормотала Люба, – безмерно. Папе, дорогому, яд в чашку не клала! И вообще в доме находится профессиональный киллер.

– Кто? – прошипел Геннадий, – что еще ты придумала?

Супруга Владимира повернулась к Елене.

– Мама, сказать им правду?

Свекровь удивленно подняла брови.

– Какую?

– Правдивую, – нежным голосом уточнила Люба.

– Не понимаю о чем идет речь, но истину скрывать не стоит, – ответила старшая Буркина.

Люба заявила: