Беги, а я буду отстреливаться (СИ)

Он чувствует на своей руке прикосновение ее пальцев. Она отстраняется и разворачивается к нему лицом. Внутри Драко белый шум. Он уверен, что свадьба закончится прямо сейчас и в гробу он будет со сквозной выемкой от ножа.

Секунда.

Вторая.

Гермиона кладет ладонь на его бедро и похлопывает.

— Ты тоже самый лучший мужчина на всем белом свете, — улыбается. Гермиона улыбается! Драко сглатывает и последние ее слова просто бьют его по коленям:

— Сэм…

Драко хотел психануть и сорваться к чертям подальше от этого места. Потому что последнее ее «уточнение» поломало какую-то иллюзию.

Он не Драко.

Сейчас он в теле ее, возможно, настоящего молодого человека и так бессовестно пользовался им. Малфой видел в каких он с ней отношениях. И может он ошибся тогда, предположив, что они всего лишь трахаются. Ведь дальше он не заглядывал.

— Ma chérie…

Драко все еще смотрел Гермионе в глаза, но отчетливо видел, кто подошел к их столику. Он прочистил горло и поднялся приветствуя женщину.

— Мадам, — он обошел всех, чтобы помочь сесть Дуантэ за стол. Отодвинув стул, Малфой заметил, что это понравилось пожилой женщине.

— Камилья, ма шери, я слышала вас с Рональдом ищет Гарри, — она картавила каждую «р», вытягивая ее. — Думаю, вы должны произнести речь…

Драко занервничал. Он заметил, что схожие чувства испытывает Гермиона. Она выпрямила спину и натянуто улыбнулась. Пока Уизли поднимались, Малфой изучал эту женщину.

На ней было множество украшений, которые совершенно не сочетались по внешнему виду. Она нацепила на себя все и сразу. На каждом толстом ее пальце было по два, три кольца. Ему показалось, что это сыграет в его пользу и Драко облокотил локти на стол, вытягивая руку с перстнем вперед, будто невзначай. Он ждал. Знал, что Дуантэ должна попасться в эту ловушку.

— Нас еще не представили, мадам. — начал он. — Меня зовут Семюэль, а эта моя девушка Гермиона.

— Уи… — она улыбается оголяя золотые зубы.

«Да в ней целый банк Гринготтс»

— Меня зовут Жасмин, прошу называйте меня по имени, я не совсем еще стара, — хохочет она. — Мне всего недавно исполнилось пятьдесят.

«А по виду все восемьдесят»

Женщина достает портсигар из своей сумочки и Драко реагирует мгновенно. Поднося зажженную зажигалку ближе к ней. Жасмин ахает, так и не прикурив, схватив Малфоя за руку.

— Месье, — она притягивает ближе к лицу кольцо на руке Малфоя. Купилась. — Откуда у вас эта реликвия?

Гермиона, округлив глаза, так и сидит, боясь вставить хоть слово. Видимо боится испортить момент, отдавая бразды правления Драко. Он благодарен ей за это.

— Фамильный антиквариат.

— Это очень редкое кольцо! И оно бесценно!

Старуха даже не скрывала свою зависть. Еле отпустив его руку, она всё-таки прикурила. Драко уселся обратно и понял, что именно это поможет ему в дальнейшем.

— Вы можете рассказать о Ниле Тотуше? — начинает он. — И о шаре…

Мгновение. Лицо Жасмин приобретает ужасную гримасу отвращения. Она резко поднимается на ноги, и Драко делает тоже самое.

— Нон! Как у вас вообще язык повернулся об этом спрашивать на свадьбе!

«Вот сейчас»

Драко снимает с себя кольцо и протягивает ей.

— Прошу вас! Мне нужна информация об этом шаре! — он оглядывается по сторонам, проверяя не привлекают ли они внимание. Но все поглощены праздником и танцами. — Я отдам вам это кольцо прямо сейчас, если вы расскажите всё, — он делает акцент на последнее слово.

Она даже не торговалась. Уселась назад, забирая из его рук платиновый перстень со змеей, в зубах которой черный бриллиант. Драко слышит, как облегченно вздохнула Гермиона, но он даже не смотрит в ее сторону.

— Прошу, расскажите о вашем отце…

Жасмин поднимает на него взгляд и хмурится. Вздыхает, снимает с мизинца все кольца и вонзает змею на свой палец.

— Это не мой отец…

— Но как, — Малфой недоумевает. — Вы же дочь Нила Тотуша?

— Уи, все верно, только Нил Тотуш моя мать…

На голову Малфоя падает шок. Припечатывает к месту. Такого он точно не ожидал.

— Но… как? — в разговор подключается Гермиона.

— В то время почти невозможно было поступить в Дурмстранг девочкам. Их считали бесполезными для такой школы. Думаю, ни для кого не секрет, что школа специализируется на темной магии. Раньше не было слова сексизм. Миром правили мужчины, оставляя на женщин хлопоты по дому, — она сделала глубокую затяжку. И поперхнулась. — Но не моя мать. Ниллиана была бойцом с самого детства. Прыткая, дерзкая и умная. Еще она обожала своего друга.

— Грин-де-Вальда? — уточнила Грейнджер.

— Верно. Они были очень близки в детстве. Меня растила ее сестра и я свою мать практически не знала. Когда она родила меня, то уже сменила фамилию на Дуантэ.

— Но как ей удавалось скрывать то, что она…

— Женщина? — закончила она. — Этого никто не знает. По редким снимкам видно, что ее не отличить от красивого юноши. Быть может в школе и знали ее пол, но закрывали на это глаза. Потому что она была великолепной волшебницей. Чудесным алхимиком.

— Что вы знаете о ее шаре?

— Мало чего, — вздыхает она. — Знаю, что с помощью него она воровала секреты людей и шантажировала этим.