Беги, а я буду отстреливаться (СИ)

На собрании у Кингсли Гарри предложил именно зал суда для того, чтобы Малфой призывал Пожирателей туда, ведь они все были в розыске, а, попав в этот круг, ни сбежать, ни аппарировать невозможно. Драко был оправдан и свободно пересекал эту линию.

Ему поставили стол и стул — минимум для комфорта — максимум для работы. Малфою было все равно. Он не чувствовал усталости и хотел скорее разобраться с поставленной задачей и быть наконец свободным.

Ото всех.

Даже от Грейнджер…

— Поимкой будут заниматься Авроры первого уровня, — голос Гарри эхом разносится по пустому залу суда, когда он входит в круг, подходя к Драко, сидевшему на стуле.

Малфою вообще все равно, кто будет задействован в операции по поимке Пожирателей. Его это мало волновало. Он крутит посох в руках, стараясь не смотреть в сторону Гарри.

— Я наложил на Мэнор свою защиту, поэтому, если кто-то попытается туда проникнуть, Авроры тут же аппарируют в поместье.

Драко закатывает глаза. Его дом превратился в публичное место.

— Ты очень стараешься защитить Грейнджер, Поттер, — наконец поднимает взгляд на него. — Можешь так не стараться, она в безопасности в Мэноре.

— Не делай вид, что тебе все равно…

Поттер чертовски прав. По неизвестной для Малфоя причине, он сорвался с ним к Гермионе, когда она прислала патронуса с протоколом одиннадцать. В то время они оба только прибыли в Министерство и сидели в кабинете Гарри, обсуждая стратегию.

Что-то надломилось в нем, когда он увидел, как Поттер сдавленно выдохнул, будто от шока и произнес «Гермиона в опасности, будь тут». Малфой не раздумывая ухватился за рукав Гарри, когда тот захотел аппарировать.

Переживал ли он за нее?

Да.

Он полагал, что причина этого анонима в нем. И более того, он был в долгу перед Гермионой, поэтому предложил ей жить у него, даже не рассчитывая на ее согласие, но это же Грейнджер. Новая Грейнджер, от которой можно ожидать чего угодно. И ее «хорошо» на его предложение, не стало для него удивлением.

— Не будь мудаком, Малфой, — грубит Поттер. — Я сделал это не только ради нее.

Гарри уходил и отбивал ботинками мраморный пол, с каждым шагом забивая по гвоздю в крышку гроба Малфоя.

Драко опускает голову и думает, что он кретин.

За такой короткий срок поссорился со всеми. Но, черт. Это получалось совершенно непроизвольно. Вот такой он настоящий. Обложился грубостью и злостью вокруг себя, будто боясь подпустить ближе. Каждый напарывался, как на штыки, от его слов.

Драко вздыхает. И понимает, что пора домой. Нужно подумать, как наладить и без того хрупкие отношения.

Аппарирует по привычке прямо в гостиную первого этажа и первое что он слышит это музыка, звучащая из главной столовой.

По пути он снимает с себя пиджак и бросает на диван, расстегивает запонки, и закатывает рукава. К черту галстук. Ему нужен воздух. Драко останавливается прямо на входе в столовую и ему щемит сердце.

Слишком нереальная картина.

Слишком домашняя.

Уютная для такого мрачного дома.

Это какой-то сюр, думает он, когда видит Забини стоящего у граммофона и перебирающего рукой пластинки в коробке. Здесь давно не звучала музыка. Тем более из маггловского мира. Он понимает, что коробку принесла Гермиона.

Ему не по себе. От того, как вторгается в его жизнь Грейнджер. Она идет тараном, но слишком милосердно. Слишком невозможно на это злиться, потому что она делает все от сердца. Поступки добрые. Ебаные добрые поступки гриффиндорского сердца…

Она сидит прямо на огромном столе, где когда-то проводил собрание темный Лорд. Малфой сглатывает вязкую слюну, пытается не позволить воспоминаниям завладеть. Пусть сидит. Пусть оставляет здесь частичку светлого. Приятного взору, не наполненного болью и смертью.

Черт.

В ее руке бокал с белым вином и она плавно качает головой под музыку. Блядь. Как же эта картина выглядит правильной.

А он так и стоит, воткнув кулаки в карманы, не зная, как начать разговор. Как вообще извиняться? Слишком инородное чувство для него.

— О, привет, — Блейз наконец замечает Драко. — Послушай, а маггловский музыкальный вкус вполне себе годный! Гермиона принесла сегодня пластинки.

Он переводит на нее взгляд и врезается в ее карие глаза. Она расслаблена и вяло улыбается.

Блядь.

Что ему сказать?

— Послушайте, я…

Но его перебивают.

— Драко, — Гермиона улыбкой размыкает губы. — Не надо, мы все поняли, вот…

Девушка палочкой поднимает бокал стоящий рядом с ней. Он уже был наполнен. Будто она ждала его и знала, что Драко придет.

«Грейнджер, не поступай так со мной!»

«Не души меня добротой!»

«Я не вывезу. Я поломаюсь…»

Малфой хватается за тонкую ножку бокала и делает глоток.

— Тоже принесла с собой? — спрашивает ее, салютуя бокалом.

— Да, мое любимое.

Ну вот.

Он узнал еще ее одну подробность. Грейнджер любит белое полусладкое. Зачем-то он откладывает это у себя в голове.

Вдруг внезапно появляется Тинки. Вздрагивает от обстановки, наверное напугавшись того, что не ожидала услышать здесь музыку. Она тоже помнит, что в этой комнате чаще было слышно предсмертные крики.