Беги! Чудовище хочет с тобой поиграть...

Не представляю, что тогда бы случилось с их тщательно выстроенной стратегией бизнеса, но вряд ли кто-то за такое погладил бы Эдриана по головке. По правде говоря, из всех четверых Дюбуа всегда казался мне наиболее адекватным, если это слово вообще к ним можно было применить. Он никогда не вмешивался в происходящее, если того не требовала ситуация, и оттого мне было непонятно почему он вообще находился с ними заодно и помогал меня изводить. Гонэ был крайне вспыльчивым. Лемаршаль слишком прилизанным и слащавым. Галль же через чур ожесточенным и злопамятным, из их четвёрки именно Ноэль Галль пугал и отталкивал больше всего. Иногда парень был, мягко скажем, неустойчивым и я никогда не знала что от него можно ожидать. И все же, мне не давал спокойствия один вопрос, на который я, как ни крути, не могла придумать ни единого вразумительного ответа. Меня интересовало, что Эдриан Дюбуа делал двадцать пятого марта в Бордо и почему он так напился, и быстро гнал по трассе, что попал в аварию. Все это, конечно, могло и не иметь отношения к Чудовищу, но, с другой стороны, если учитывать, что это один из его друзей, ситуация казалось мало похожей на совпадение. Совпадения я не любила, потому что это всегда была воля случая, когда я предпочитала мыслить логически и делать выводы из предложенных фактов и обстоятельств. Я была практически уверена, что когда дело касалось Чудовища, ни о каких случайностях не могло быть и речи. То, что я или кто-либо еще мог принять за обычное стечение обстоятельств, таковым не являлось. Только не с ним. Этот человек был сложнее, мыслил ступенчато и гораздо шире, чем любой из нас, просчитывая свои шаги наперёд и поэтому для меня неуловим. Но даже такие как он ошибаются, а я умела ждать, чтобы терпеливо заметить допущенную им оплошность, и в этот раз тщательно скрываемая поездка Эдриана в Бордо могла стать той ниточкой, потянув за которую у меня получилось бы размотать этот аморальный клубок. Уже сейчас я понимала, что ничего существеннее, чем Дюбуа у меня не было. Можно было, конечно, поузнавать кто еще в этот день был в Бордо и на каких машинах ездят остальные парни, но что-то мне подсказывало, что у таких мажоров было не по одной машине, да и вряд ли бы эта информация находилась в общем доступе, а стоило мне начать что-то вынюхивать в открытую, об этом мог бы узнать Чудовище и... честно говоря, я даже думать не хотела о том, что он может предпринять. Кроме того что он был моральным мучителем, этот ублюдок чувствовал свою безнаказанность и посему без зазрения совести затащил меня в темную подворотню, а повторение той ночи, мягко скажем, совершенно не входило в мои планы. Сейчас мне нужен был именно Дюбуа и ответ на вопрос что он делал в то время в Бордо? С кем виделся и кого видел? Нужно было найти способ это выяснить не привлекая к себе никакого внимания и самым очевидным решением было прийти в университет к Селин и «случайно» столкнуться с парнем где-нибудь в коридоре. И сделать это нужно было как можно скорее.

Глава 20. Последний день.

В каждом из нас живет страх перед неизвестным. У кого-то больше, у кого-то меньше. Кто-то его игнорирует... 

***

Уже завтра мне нужно было на учебу, но совершенно неудивительно, что это беспокоило меня меньше всего. За последние дни я едва помнила, что мне предстоит влиться в новую атмосферу университета и попытаться сделать вид, что я самая обычная девушка, без огроменных скелетов в шкафу.

Прошло уже три недели с тех пор, как я вернулась в Париж, но в моей жизни не произошло ни одной достойной перемены, если не считать покупку Жужи, за руль которой я по-прежнему не садилась.

Завтра был уже первый учебный день в новом университете, а я даже не нашла себе подработку. Теряясь в событиях последних дней, я была крайне рассеяна и совершенно не думала о том, что совсем скоро могу остаться без накоплений. Конечно, меня не ждала голодная смерть потому что мать с отцом регулярно пополняли мне карту, перечисляя весьма внушительные суммы, но я их тратила крайне редко, поэтому проверив сегодня свой счет поразилась, что на скопленные деньги я могла купить себе пять Жуж.

Если к деньгам, перечисленных матерью, я относилась с пренебрежением, то к средствам, присланным папой я могла редко, но притронуться. Раньше. К счастью, такой необходимости не возникало вот уже больше года, да и я сама сумела скопить немалую сумму, подрабатывая после учебы в Бордо, которая после покупки автомобиля значительно сократилась.

Не зарабатывая ни копейки и продолжая тратить, я рисковала через пару месяцев остаться на мели и тогда бы у меня не было другого выбора, кроме как использовать родительские деньги.