Беги, детка, беги [ЛП]

— Кто там внутри, Мейсон? — шокировано спрашивает он. Таким я его никогда не видел. Мне кажется, без мамы он сходит с ума.

— Эмм… Клэр. Что ты обо мне думаешь? — спрашиваю я невинно и слегка озадаченно.

— Однозначно ничего хорошего. Ты ведь моя сперма.

— О, это так мило, ничего подобного я сегодня еще не слышал, — говорю я, и вдруг, словно из ниоткуда, мимо меня небрежно прогуливается мама в своих туфлях на высоких каблуках с тетей Пенни. Они смеются.

Я смотрю на отца.

Он смотрит на мать.

А моя мать абсолютно не замечает надвигающегося шторма.

— Оливия! — кричит он через всю комнату, и я опять вздрагиваю, потому что не ожидал этого. Мама так резко поворачивается, что даже у меня голова закружилась, и смотрит на отца.

Он поднимает бровь, и она быстро подходит к нему. Тетя Пенни остается там, где стоит, потому что она не любит папу и меня как-то тоже. Она — абсолютная группа поддержки Райли и настоящая боевая эмансипация.

Когда мама находится в пределах досягаемости, папа хватает ее за руку, как я всегда делаю с тобой, Эмилия. Я смотрю слегка завороженно и провожу некоторые параллели, когда он притягивает ее к себе и что-то шипит ей на ухо.

Я в шоке, Эмилия.

Незаметно отступая назад, я ищу место, где бы скрыться.

Ого, это дерьмо было слегка нездоровым.

13. Ты кончил на мое одеяло, Мейсон

Мейсон

Как и ожидалось, ты видишь меня сразу же, как только я снова вхожу в гостиную. Как долго ты стоишь там, Эмилия, и смотришь на лестницу? Где-то около часа? Мне так жаль.

Ты смеешь выглядеть сердитой, Эмилия. Почему ты сейчас злишься? Ты трахаешься с Райли, выйдешь за него замуж и бросишь меня, чтобы уехать в Нью-Йорк, и все равно злишься? Ты сука, Эмилия. Не могу дождаться, когда ты окажешься в моем подвале, чтобы показать, насколько я зол.

Мои отец с матерью сумели воссоединиться и отпраздновать это, одевшись в свои плащи. Достаточно неуклюже. Мне кажется, когда я подхожу ближе, я слышу что-то вроде:

— И поэтому за тобой требуется наблюдение двадцать четыре часа в сутки, Оливия. Теперь ты понимаешь меня?

Мама выглядит очень виноватой, но и немного веселой. Я знаю, что она любит, когда папа теряет контроль над ситуацией — именно из-за нее. Он тогда паникует, прямо как только что.

Но мой отец выглядит довольным, когда я прохожу мимо него и покидаю пентхаус, даже не удостоив тебя взглядом.

Тебя ломает изнутри, и теперь ты можешь выслушать, как хорошо я трахнул Клэр, потому что она очень нуждается в том, чтобы поделиться этой информацией.

И это твое наказание за «нет», детка.

Эмилия

Клэр сидит передо мной, и ее макияж растекся по лицу. Она вспотела. Волосы прилипли к вискам. Она выглядит так, как и все, когда ты заканчиваешь с ними. Я могу спеть песню об этом, Мейсон.

Сейчас я тебя ненавижу.

— А потом… потом он сделал ту штуку своими пальцами… — она все еще не может восстановить дыхание, при том, что уже полчаса как вышла из спальни. Мы сидим на кухне; большинство гостей уже ушли, и она пьет один шот за другим так же, как и я, чтобы выдержать это. О Боже, я точно знаю, что ты сделал своими пальцами, но не могу сказать ей об этом. И я не могу сказать ей, что ты — табу для нее, потому что я с тобой… вернее, ты со мной… ну, ты знаешь. Я никому не могу рассказать.

— И у него действительно большой член! — говорит она. — У Райли тоже такой? они ведь братья…

— Откуда я должна знать? — я в бешенстве, Мейсон.

Конечно же, я знаю, почему ты это сделал.

И да, это сработало. Даже если не имею на это право, все равно чуть не лопаюсь от ревности. Не знаю, почему просто не выгоню ее, но как я могу это обосновать?

— Кстати, у тебя есть его номер? — вдруг спрашивает она, как будто у нее есть божественное благословение, которое она, вероятно, получила от тебя, Мейсон. Ты трахаешься, как Бог, вот в чем проблема.

— Нет! С чего бы? — я выпиваю еще один шот. Все уже вращается.

— Ну… я думала, он твой будущий деверь. Вы же скоро станете одной семьей…

— Я ненавижу его! — рявкаю я и проглатываю следующий шот. Она делает то же самое.

— Почему?

— Потому что он безжалостный, эгоистичный, высокомерный…

— О ком вы говорите, детка? — я слышу голос Райли за спиной и вздрагиваю, как будто это я была с тобой в спальне, а не Клэр.

— О твоем брате, — мечтательно произносит Клэр. Если бы мы были в аниме, в ее глазах танцевали бы сердечки. Мы с Райли издаем звук отвращения.

— Он на самом деле на моей вечеринке в честь помолвки тебя…

— В твоей кровати, — открыто говорит Клэр.

— Боже мой! — Райли так противно. — Я не могу поверить, он такой бессовестный придурок. — Да, Мейсон, это тебе подходит. Бессовестный придурок. Слава богу, что у меня уже так кружится голова, что я даже не могу как следует подумать над тем, какой ты отвратительный.