Беги, хомячок, беги

Вечером я вырядился в лучший костюм, достал из шкафа туфли, который последний раз надевал на свадьбу двоюродной сестры пару лет назад, и повёз даму ужинать в Перкорсо. Мы пили какое-то жутко дорогое вино, ели стейки из лучшей говядины в Европе, болтали, смеялись — я сам себя не узнавал, обычно с противоположным полом я достаточно скромен и стеснителен, но в этот вечер я блистал. По крайней мере, хочется так думать.

Конечно же, продолжения в тот вечер не случилось — я не настолько неотразим, чтобы уложить такую красотку в постель. Более того, я ни разу в жизни с такими девушками так близко не общался, в лучшем случае на “Вы” и строго по делу. Ева второй раз удивила меня, пригласив в оперу на ближайшие выходные, и хоть из меня тот ещё фанат данного вида искусства (я даже в филармонии засыпал, куда нас водили в студенчестве добровольно-принудительно, а уж она всяко интересней для меня), предложение я с радостью принял.

Букет, который я притарабанил в оперу, едва влез в такси, но Ева была впечатлена. Я же был впечатлён Евой — обтягивающее, словно вторая кожа, чёрное платье, с открытой спиной, простая, но изящная причёска, минимум косметики. Она одновременно выглядела и проще, и шикарней, чем в ресторане, и я захотел её ещё больше. Но и второе наше свидание окончилось ничем.

Потом было третье, четвёртое… Через месяц после знакомства мы полетели на Мальдивы — как сказал один мой знакомый, “если бы я был холостой, то снимать девчонок я летал бы только на Мальдивы, безотказный способ”. И он был чертовски прав! Тогда-то мне башню окончательно и сорвало. Я перестал что-то видеть вокруг, кроме Иры, а надо было бы держать руку на пульсе.

Через три месяца после того, как я взял в кредит ещё строящийся пентхаус, сменился генподрядчик. Затем фирма вообще продала свой бизнес какой-то левой конторе — всё это подавалось под соусом реструктуризации и оптимизации, такие любимые многими начальниками слова, и ненавидимые — простыми рабочими, ведь за этими терминами обычно скрывается банальное увольнение и сокращение штата.

В один прекрасный день новый застройщик обанкротился, Ева упорхнула в Испанию, ставить на ноги новый офис фирмы, а я остался у разбитого корыта, без денег и квартиры. Да ещё и банку должен. Причём, как оказалось, должен много и под большой процент.

Договор был составлен хитро, в случае форс мажора банк имел право требовать выплату долга немедленно. Банкротство застройщика под этот пункт подпадало, и мне надо было выплатить всю сумму (семизначную и не в рублях) в течение месяца. Правда, по закону банк был обязан провести со мной переговоры и добиться моего согласия, но оказалось, что я не явился на переговоры в назначенный срок и теперь сам себе Буратино.

— Вот логи почтового сервера, предоставленные нам корпорацией “гугл” по запросу прокуратуры. Как видим, е-мейл с уведомлением о переговорах господин Северов получил, как и полагается, за 30 дней до встречи, как того и требует закон. То, что он это письмо не видел и не читал, существенным не является, господин Северов сам указал в договоре свой емейл как один из способов связаться с ним. Таким образом, суд отклоняет иск господина Северова о неправомерности действий банка “Девелопмент Банк” и обязует господина Северова возместить ответчику все судебные издержки. Дело закрыто.

И удар молотком, гвоздь в крышку моего финансового гроба.

— Лёха, как ты письмо-то не увидел? — спросил меня на выходе из зала Генка Большаков, мой старый друг и по совместительству — адвокат.

— Сейчас, смотрю, — я скроллил почту на смартфоне… Так, во входящих ничего такого нет. Какое там было число? Так, а если в спаме посмотреть… — Уроды, — выдыхаю сквозь сжатые зубы. — Есть письмо, в спаме. Текст составлен так, что его любой спам-фильтр завернёт. Они знали, что я его почти сто пудова не увижу.

— Мда, дела…

— Мы можем возобновить дело в связи с вновь открывшимися фактами? Это же чистой воды подстава!

— Лёх, не докажем, — разводит руками Генка. — То, что ты там себе какие-то фильтры поставил, это твои проблемы. Скажут, что должен был емейл банка добавить в исключения и всё. Не трать лучше деньги. Ну, пока, удачи!

Деньги, деньги… Конечно в банке не идиоты и понимали, что такую сумму такой, как я, им в течение месяца не вернёт. И даже за год — тоже. Поэтому они просто перекредитовали меня, но уже под коммерческий процент, да ещё и с коэффициентом 2. Всё по закону, имеют право — ведь я, пропустив переговоры по-своему долго, в одночасье стал “неблагонадёжным плательщиком”. И идти в другие банки смысла нет, эта информация в единой финансовой системе, все видят, что я нехороший человек, и дел со мной лучше не иметь. А если и иметь, то драть три шкуры, чтобы неповадно было обманывать банки.