Большой концертный зал тонул в свете. Партер и бельэтаж были заполнены зрителями. Прозвучал сигнал к началу, и огромная хрустальная люстра под полотком медленно потухла. Подняли занавес.
Дирижер взмахнул палочкой, и оркестр заиграл. Скрипка, фортепиано, виолончель, тромбон, литавры, альт и снова скрипка.
На сцене появились балерины в одинаковых белых пачках. Быстро и легко, будто стайка иноземных птиц, они исполнили свою партию и расступились в стороны, образуя полукруг и уступая место приме. На сцену впорхнула девушка в бледно-голубом платье, расшитом золотом. Быстрая музыка сменилась медленной, грустной, томительной мелодией – это была сольная часть примы, ее трагедия, и зрители затаили дыхание, следя за каждым поворотом ее тела и каждым взмахом ее руки.
Прима полностью подчинила свое тело музыке, вложила в танец все свои эмоции: тоска, близкая к отчаянию, надежда, умирающая под гнетом реальности, грусть и безысходность. А затем новая надежда, придающая силы. Отвага, храбрость, что помогает не согнуться, не упасть, идти дальше. Арабеск, поворот, взмах запястья. Прима легко, будто перышко, парила над поверхностью, гибко и грациозно меняла положения. Зал завороженно наблюдал за нежными и в то же время стремительными движениями ее рук, каждым поворотом ее хрупкого тела.
Балерина была красива и необыкновенно талантлива и своим танцем дарила эмоции, каких раньше никому в этом зале не приходилось испытывать. В танце она рассказывала историю. Историю о девушке сильной, смелой, упавшей на самое дно, но не сломленной. Ее характер, крепкий внутренний стержень, сила воли помогли ей не только выбраться, но и восстановить свое доброе имя и добиться успеха и признания на большой сцене.
Кристина всегда волновалась перед выходом на сцену. Как когда-то ее учили, девушка глазами отыскала в зале родное лицо – лицо своего мужа, и на протяжении всего спектакля именно его ореховые глаза помогали ей не сбиться и придавали сил.