Беги со мной (СИ)

Внезапно меня схватили за талию одной рукой, а второй зажали рот. Я даже вскрикнуть не успела, как меня выдернули назад сквозь стену.

— Уходим, быстро, — раздался над ухом тихий голос Ермака, вызвав у меня приступ облегчения.

Повторять дважды мне не пришлось. Охранники уже передавали по рации кому-то о нарушителях периметра. Будет очень и очень плохо, если нас поймают и узнают, за какой именно информацией мы охотились.

Как я не заметила дыру в стене?

— Её там не было. Ставни достаются.

— Хватит читать мои мысли, Ермак.

— Вы громко думаете.

Мы кинулись в темноту коридоров со всех ног. Сзади ожидаемо раздались звуки погони.

— Да сбросьте, наконец, свои туфли!

— Да черта с два! Ты мне новые такие же не купишь. Уже проходили.

Вместо ответа Ермак в секунду закинул к себе на плечо, сбросил мои прекрасные Маноло и поставил обратно на холодный и грязный пол. Времени возмущаться уже не осталось, поэтому я босиком побежала вслед за ним, в голове обдумывая план мести за мой испорченный педикюр и потерянные туфли. После того, как выберемся из этой передряги, конечно.

У моего подопечного физическая подготовка была определенно лучше моей, поэтому дальше сокрушаться по поводу утраченной пары прекрасных лодочек и того, что в ступни время от времени впивается что-то острое, уже не хватало сил. В боку неприятно начало колоть, а платье не давало сделать шаг более широким. Странно Что Ермаку не пришло в голову его разрезать вдоль бедра. Утрату платья от Мурада вслед за Маноло я бы не пережила.

Вадим будто вырос в этом громадном здании, так уверенно бежал куда-то, что я едва за ним поспевала. Шаги преследователей были всё ближе, спасала только относительная темнота, которую то и дело разрезали лучи фонариков.

— Сюда, — Ермак резко вильнул влево, утягивая меня за руку за покосившееся стеллажи.

Мы оказались зажаты в какой-то нише. Кажется, я головой задела многолетнюю паутину от чего я внутренне передернулась. К паукам я равнодушна, а вот паутину не переношу. Остается надеется, что все поколения пауков давно покинули её и по мне сейчас не поползет стайка возмущенных жителей. К паукам-то я равнодушна, но лишь при условии, что они не ползают по моей коже.

Наши преследователи пробежали мимо этого временного убежища, что вызвало у меня выдох облегчения.

Только сейчас обратила внимание, что стою, тесно прижавшись к крепкому телу Ермака, вцепившись непослушными пальцами в его пиджак.

— Вадим? — Шёпотом позвала, пытаясь разглядеть в темноте его лицо, — ты ведь знаешь, где выход?

— Странно ваша грудь ощущается, — глухо пробормотал он.

— Я туда спрятала улики, точнее, имена из гроссбуха.

— Просто шикарно, — проговорил он сам себе, имея в виду, что ничего шикарного в ситуации нет, — когда-нибудь я научу вас следовать инструкциями.

— А я когда-нибудь научу тебя не портить мои шикарные туфли! — Обиженно бросила я, вылезая из нашего укрытия.

Ермак резко схватил меня за локоть, утягивая обратно и плотно прижимая к стене.

— Они возвращаются? — Я не слышала никаких шагов.

Вместо ответа он прижался ко мне всем телом и, рвано вздохнув, поцеловал. Глубоко, жадно, властно. Его язык смело проник в мой рот, вызва мой хриплый стон. На мгновение в голове мелькнула мысль, что здесь не время и не место, но его язык смело проник в мой рот, вызвав мой хриплый стон. И не осталось ничего вокруг, кроме Вадима и его сильных рук, крепко сжимающих мои бедра. И меня, ощущающую жар его тела.

Он резко остановился. От внезапности, я чуть пошатнулась в его сторону, я хотела ещё. В темноте раздавалось лишь его тяжелое дыхание. Наощупь я нашла пальцами его лицо. Мне не представлялось возможным увидеть его лицо сейчас, что было так важно. Как слепая я легкими прикосновениями исследовала твердую линию подбородка, всё ещё влажные от поцелуя, чуть приоткрытые губы, хмурую морщинку между бровей.

Руки Ермака медленно поднимались с бедер к груди, прямо к метке Демона, которая сейчас тупо пульсировала. Или это ныло моё сердце от неправильности и болезненности происходящего, я уж и не знаю. Костяшками пальцев Вадим гладил мою шею. В темноте это казалось ещё более чувственным, чем самый нежный поцелуй из всех возможных.

— Диана, я… — я не хотела слушать продолжение. Не хотела слышать извинения, которые бы сейчас продолжились и сама набросилась на его рот.

Ермак ответил сразу же, вжавшись в меня бедрами, от чего в низу живота приятно заныло. Мне хотелось обвиться его ногами, почувствовать силу желания ещё глубже, но в этом чертовом платье это невозможно. Сейчас я бы простила Ермаку, если бы он разорвал его к чертовой бабушке.

Его губы терзали мои почти на грани боли, но мне было всё равно. Я не чувствовала ни холода шершавой стены, ни опасности, от которой мы убегали. Я даже сама не подозревала раньше, насколько мне этого хотелось, насколько я жаждала его. Запустила пальцы в его жестковатые волосы, и на меня обрушилась лавина чувств: жажда, отчаяние, страсть и что-то нежное. Щемящее. Кажется, это отголоски не моих эмоций.

— Нам пора уходить, — шепнул он мне в губы.