Беги, ведьма

– Вот и я люблю. – Маленькая ладошка заслоняет свет ночника, и можно больше не жмуриться. Это хорошо. – Нам будет весело, обещаю.

А в груди у девочки золотая искорка, то вспыхнет, то почти погаснет. Как звездочка на ночном небе.

– Пойдем со мной.

И ей хочется уйти, но папенька с мамой расстроятся, потому что туда, куда зовет ее девочка с искоркой вместо сердца, им дороги нет.

– Не могу. Может быть, в другой раз. Хорошо?

– Хорошо. – Девочка соглашается легко, словно заранее знает, каким будет ответ, заплетает волосы в косу. Сначала Лизины, потом свои. Или коса заплетается сама?

– Расскажешь сказку?

– Расскажу. Выбирай любую.

– Расскажи сказку с хорошим концом.

– Сказок с хорошим концом не бывает. Если, конечно, это настоящая сказка.

Ей интересно, как сказка может быть настоящей, но спрашивать Лиза не станет. Не в этот раз. Она спрашивает другое:

– Мы еще увидимся?

– Я буду приходить, пока ты этого хочешь.

Девочка спрыгивает с кровати, отступает к стене. Свет от ночника падает так, что не разобрать: вроде бы девочка, а вроде бы тень девочки. Какие забавные иногда случаются сны…

Лиза пришла в себя на излете зимы, когда никто, даже папенька с мамой, уже не чаял. Открыла глаза, полюбовалась морозным узором на стекле, а потом своими ладошками – тонкими, полупрозрачными, как у девочки из сна, и как-то сразу поняла, что самое страшное позади, что с неминуемой весной вернутся и силы.

Папенька с мамой плакали. Оба. Обнимали ее, зацеловывали до сбивающегося дыхания и роняли соленые слезы на иссушенную за время болезни Лизину кожу. А потом мама кормила ее с ложечки и расчесывала волосы костяным гребнем, а папенька просто сидел в кресле и наблюдал. Он постарел за эту зиму, ввалились глаза, заострился подбородок, а в пышных усах появилась седина, и взгляд его был хоть и по-прежнему ласковый, но сторожкий, словно папенька все время ждал беды.

Не будет никакой беды! Все у них теперь пойдет хорошо. Лиза так ему и сказала.

Поверил ли? Ей очень хотелось, чтобы поверил.

Выздоравливала Лиза медленно, несмотря на все старания. Вставать на ноги ей не разрешали очень долго, а когда наконец разрешили, Лиза упала. Не зашиблась, даже ударилась совсем не больно, но мама заплакала. В последнее время плакала она часто, нимало не заботясь этикетом. А папенька ничего не сказал, поднял Лизу на руки, отнес на кровать, поцеловал в лоб и ушел.

Его не было долго, и на все Лизины расспросы мама отвечала с печальной улыбкой:

– Он вернется, ангел мой. Все будет хорошо.