Беглец

– Мне это надоело! – Лена бросила на постель косметичку. – Ты портишь мне отдых! Ты пропускаешь завтраки и обеды, и я вынуждена ходить одна, пока ты нажираешься виски у моря или бассейна. Потом тебя не расшевелить, потому что у тебя какая-то тоска. Вечером за ужином ты начинаешь с бокала вина, и позже тебя тянет на шоу или танцы, где ты быстро находишь компанию до утра! А на рассвете ты просыпаешься и похмеляешься на балконе, мешая мне спать, потому что ты топаешь по комнате! А когда я просыпаюсь, ты уже валяешься где-нибудь на пляже!

– А к белой юбке можно надеть эту маечку? – Она обернулась, держа вещи в руках.

– Не надевай эту юбку! По улице невозможно пройти!

– Ужинать пойдем? – Она натянула белую юбку и сняла полотенце, взлохмачивая им волосы. Включила фен.

– Я с тобой разговаривала вообще-то!

– Я поняла, – кивнула Она, закашлявшись. – Я тебя не устраиваю.

– Ты никого не устраиваешь! Потому что ты только о себе думаешь!

– Что ты хочешь? – Она с трудом откашлялась.

– Прекрати разговаривать со мной в таком тоне!

– Я спрашиваю, что ты от меня хочешь? Я буду ходить с тобой. Как на веревочке. И в пять утра завтра не проснусь. Еще что?

– Чтобы ты ни к кому не подходила!

На веранде Она расположилась на диванчике, пока Лена выбирала в лобби-баре напитки. Она нерешительно вертела в руках телефон, борясь с желанием написать Семенычу сообщение. Алкоголь спасал, отодвигая Семеныча дальше и делая мысли о нем не такими болезненными. Но как только сознание приходило в норму, состояние страха потери любви вновь захлестывало Ее с головы до ног физической болью сжимающегося сердца.

Она разглядывала постояльцев отеля: трогательные влюбленные, ищущие темные уголки около бассейна; спокойные семейные пары, поедающие легкие закуски и поглощающие вино за столиками на открытой террасе; веселые молодежные компании, шумевшие в ожидании ночного танцевального шоу и новых знакомств; трепетные родители, следящие за отпрысками, которые под музыку махали руками, следуя движениям аниматора…

«А вдруг он ответит, что не желает меня больше видеть? – Она убрала в сумочку телефон. – Лучше я не буду ничего писать, чтобы не получить неприятный ответ. Или не получить никакого ответа. Но почему же молчит он? Сколько дней уже прошло? Пять? Шесть? Семь?».

– Смотри, какие нам коктейли сделали! – подошла Лена и поставила на столик четыре бокала. Присела на диван и достала пачку сигарет.

Она потянулась за бокалом. Жадно всасывала через соломинку жидкость, чтобы тепло скорее остановило беспокойные мысли.

– Смотрю на всех них. Все такие счастливые.

– А тебе чего не хватает?

– Семеныча…

– Опять! Себя надо любить. Отпуск, коктейль, покой. Сиди и наслаждайся.

– Не могу. Мне такое безделье совершенно не нравится. Оно бесполезное.

– Выпей еще, – кивнула Лена на бокал. – И представь, что он рядом. Вон, как та пара. Сидят и тупо смотрят по сторонам. Им даже поговорить не о чем. Быт остался в другой стране и все. Отдыхают. Морепродукты лопают.

– Я и так все время представляю, что он рядом. Но если он был бы рядом, он в такое время уже спал бы в номере. А на рассвете, возможно, бегал бы или плавал в бассейне, потому что на море не пускают из-за шторма.

– Отлично! Он спит в номере, а ты вышла прогуляться! Надоела ныть!

– Все равно. Все вокруг довольные и счастливые. А мы?

– Должен же кто-то быть несчастным, чтобы кому-то счастья досталось больше. Почему не мы? И у многих – просто видимость счастья. А внутри нереализованные желания тоже их гнетут…

– Куда пойдем? – Она допивала второй бокал.

– В город. Дождь закончился. А здесь этот араб опять. Я не понимаю, он следит за тобой, что ли? Мне кажется, он хочет тебя куда-то утащить.

– Где?

– Не оборачивайся. Он в темном углу бара. Я напитки брала, заметила, что он сел так, чтобы через стекло тебя виднее было. И глаз не сводит. Сейчас дождется, когда ты нажрешься и опять припрется поить тебя дальше. А сам и не пьет совсем. Скажи спасибо, я рядом. Иначе он давно утащил бы тебя в рабство. Давай, через сад быстро уйдем, он не успеет нас догнать. В городе в клуб сходим. Пугает меня этот араб.

Они встали, когда из дверей бара выходила компания мужчин, которая и прикрыла их уход от араба.

– А ты не скучаешь по детям? – спросила Лена, когда они пересекали перекресток, оглядываясь на отель. – Я уже по домашним соскучилась.

– Нет, – чуть неуверенно ответила Она, придерживая Лену за руку, потому что автомобили, которые постоянно сигналили, ехали беспорядочно и не включали поворотников.

– Это как?

– Я их скоро увижу. К тому же, с ними все в порядке. Им в деревне хорошо. Вот если бы я знала, что никогда их не увижу, наверное, скучала бы. Или что им где-то плохо, то мне тоже стало бы плохо.

– Ты как кошка. Откормила и готова к новому помету, – стала смеяться Лена. – Или воин. Нет опасности, угрозы, значит, нет дела. В этот клуб пойдем или на другой улице?

– В этом были, – возразила Она.

– Мы уже во всех были в этой округе!

– Тогда давай такси возьмем, подальше посмотрим, что есть в городе еще.