Беглец

Она вздрогнула от неожиданности. У Нее запылали щеки, а по телу пошла дрожь, кожа покрылась мурашками. Она услышала этот немой шепот. Такого еще никогда не было: Она физически почувствовала и любовь Семеныча к себе, и свою любовь к нему. Точно замерло все вокруг, а что-то легкое и чистое, пьянящее и сокровенное, объединившись, внезапно взмыло вверх.

Семеныч отстегнул ремни. Она откинула плед.

Он достал айпад и подключил наушники. Она включила телевизор.

Они вспомнили ссору и одновременно вспыхнули раздражением.

* * *

Следом в мире эгрегоров пронеслась мимолетная волна невиданной ранее силы. Она прошла сквозь каждого эгрегора, хорошенько встряхнув сущности. Эгрегоры заволновались.

– Ты посмотри, – очнулся Первый. – Они только что соединились на расстоянии.

– Это всего лишь на короткое мгновение, – остался недовольным Второй. Ему совсем не понравилось то, что он почувствовал, когда Ребенком успел коснуться Ее, и сейчас, когда коснулся Ее любви, Ее ощущения: такого манящего, такого желанного, такого сильного – казалось, стоит с Ней соединиться, и энергия его многократно увеличится. Второй уже был так близок к неведомому чувству, как вдруг обрубились «крылья». Стало ясно, что эта энергия принадлежит Ей и Семенычу, и предназначается исключительно для Мики, для его роста, для его силы. Эта энергия высшего порядка, и, едва успев образоваться, она уже имеет направление и сильнейшую концентрацию. И, заняв свое место в мире эгрегоров, она не уничтожает, но дарит живительную благодать и изумительное тепло притронувшимся к ней.

– Они необычные люди, – сделал вывод Первый. – Иначе Мика не был бы великим эгрегором!

– Мика, Мика. И эти два уникума! Как же я их ненавижу!!! – негодовал Второй.

– Это они сейчас сделали? Меня до сих пор трясет.

– Навер… – не договорил Второй.

«Щщщууууиииить!» – неожиданно раздался оглушающий звук энергетического удара.

Второй съежился вполовину. Из него беспардонно и без предупреждения вытащили часть энергии. Отобрали.

– Что это? – Первый отпрянул. – Хозяин?

«Щщщууууиииить!» – снова раздался звук энергетического удара, и Второй безвольно застыл. Его концентрация стала уменьшаться, а энергия полилась из него наружу. Невозможно было остановить этот процесс «таяния».

Первый остолбенел, глядя, как изчезает Второй.

– Это я, – появился Мика. – Я забрал свое.

– Перестань… – еле ощутимо завибрировал Второй в панике.

– И ты перестань, – Мика задрожал, и от него разошлись нервные импульсы по всем эгрегорам. – Я долго терпел. Но всему приходит конец.

Теперь от Мики исходило сияние бесконечного тепла. Остолбеневший Первый почувствовал его в себе: каждая частица его сущности стала излучать блаженство. Пока Первый приходил в себя от своеобразного экстаза, Мика внезапно растворился.

– Что он забрал свое? – пылал ненавистью Второй. – Он меня практически убил!

– Любовь. Я забрал любовь, – донеслось из энергетического пространства. – Ты уничтожишься сам.

Первый с неизвестным ему ранее чувством глубочайшего сострадания взирал на то, что осталось от Второго.

– Я говорил, что надо было уничтожать его раньше! Говорил? А ты мне не верил. Безопасный Мика? Да я словно проткнут, и из меня выливается вся моя энергия.

– Что же делать? – разволновался Первый. И решительно предложил: – Давай объединяться? Я очень хочу тебе помочь.

– Я знаю, откуда Мика меня не достанет. Из Ребенка. Мика не сможет спуститься в низший мир. То есть, не захочет. Побоится. Там все его величие не пригодится и сдуется.

– Ты собираешься уйти в Ребенка полностью? – испуганно переспросил Первый, как будто Второй заговорил о самоубийстве.

– Да. Я уже очень этого хочу, – вся сущность Второго сжималась от ненависти к Ней. Странные чувства им овладевали. Второй не подозревал, что он уже стал человеком, накрепко привязанным к объектам своих чувств, которым безвольно подчинен, и которые впредь будут терзать его.

* * *

– Где ты была? – спросил муж, выйдя из спальни и увидев Ее в зале. Он проснулся от звука телевизора.

– У Ленки, – очередной стандартный ответ. Муж вздохнул, проходя на кухню. Включил чайник. На плите уже стояла, закутанная в полотенце, теплая кастрюля каши для детей, а на столе лежали свежеприготовленные гренки. В графине остывал сваренный компот из сухофруктов.

– Чаю налить? – спросил он в открытую дверь. В ответ последовала тишина. Он скользнул взглядом по телевизору: шел второй тайм футбола. Она, съежившись под пледом, не отрывалась от экрана. Муж пожал плечами, взял две чашки и заварил чай.