Беглец

А все началось безобидно. Просто один из парней, Андрей, заявил, что нельзя уезжать отсюда, не полюбовавшись закатом с той самой горки, которая среди аборигенов имела название Мертвый курган. Это меня сразу насторожило, но ребята и девушки подхватили данное утверждение и наперебой стали уговаривать забраться на нее. Даже рукой показали, куда именно мне нужно было топать. Глянув в ту сторону, я увидел далеко за деревьями (километра три, не меньше) одинокую вершину темно-зеленого цвета, слегка возвышавшуюся над кронами.

Нет, разумеется, я стал отказываться, говоря, что и времени не хватит, и название у неё доверия не вызывает. Но вся компания в один голос заявила, что отсюда идти до неё не больше получаса, а после заката на то, чтобы дойти скорым шагом до поселка потребуется не больше полутора часов, а название — безобидная шутка местных. Но зато ощущения после этого запомнятся на всю жизнь! Под столь решительным напором я все же не устоял и махнул рукой, сказав:

— Ладно, пойдемте!

Но тут меня обломали, сказав что они-то идти никуда не собираются и топать придется мне одному, потому что грибы тяжелые, с ними на горку не залезешь, да и вообще, любоваться закатом лучше в одиночестве. Короче, я понял, что это все попахивает гнильцой, но чтобы не оставлять о себе неприятных впечатлений, решил согласиться для виду, а потом походить по лесу требуемое время, любуясь природой, вернуться в поселок и рассказать им о "непередаваемых ощущениях". Все заулыбались, думая, что я тоже заразился этой идеей, и принялись собираться, говоря, что будут вечером меня ждать.

Помахав на прощание ручками, и еще раз показав направление на горку, (как слепому, ей богу!) они ушли, нагруженные сумками, оставив меня одного на этой полянке. Тяжко вздохнув, я повернулся в противоположную сторону и неспешным шагом побрел к горе, ведь вдруг еще заметят, что я никуда не иду, потом прилюдно позорить будут! Вот так, пройдя немного и поглазев на окрестности, я присел на попавшуюся по дороге корягу и предался праздным размышлениям.

Вот так всегда, когда необходимо, время ползет со скоростью дистрофической улитки! Я уже прикинул, что первым делом нужно сделать, вернувшись домой, и посчитал мысленно, сколько у меня осталось наличности от зарплаты, и что купить необходимого для своего компа... А время все тянулось и тянулось, солнце медленно ползло по небу и до заката было еще ой как далеко!

Плюнув и чертыхнувшись, я встал с коряги, потер отсиженные места и задумался, как бы убить еще час? И тут моя голова выдала мне гениальную идею: а если и в самом деле прогуляться до Мертвого Кургана? Эта мысль поначалу показалась мне бредовой и я смахнул её в сторону. Но она с упрямством бумеранга все возвращалась обратно и билась в стенки моего черепа, убеждая меня последовать совету приятелей. Поневоле я задумался и пришел к выводу, что идея не так уж и плоха — и время убью, и разомнусь напоследок, и...

Под конец моих рассуждений наглая идея заняла все пространство моего мозга и свесила ножки, убеждая меня в своей гениальности. Короче, подхватил я свой рюкзак с грибной добычей и двинулся к этому Не Совсем Живому Кургану, гадая о том, что же заставило аборигенов так называть эту неприметную горку. Попутно, помня о своей фантастической способности ориентирования, я мысленно повторял про себя маршрут обратной дороги. Так, спуститься с горки, потом прямо до лесной поляны, затем направо к речке, дойти до моста, пройти по течению до вчерашнего пляжа, а там уже — рукой подать! Ребенок и то не заблудится!

Подбадривая себя таким образом, я приближался к горе. Она на вид оказалась немного больше, чем я себе представлял — на глаз, метров пятьдесят высотой. Одно радовало, склоны у неё были некрутыми (градусов двадцать-тридцать) и забраться по ним до вершины труда большого не составит. Да, переоценил я маленько свои силы. Как же, не составит! Забирался я с большим трудом, даром на глаз горка оказалась такой невысокой. Несколько раз пришлось устроить передышки и когда я, наконец, добрался до вершины, мои ноги слегка дрожали и напоминали мне про знаменитый поход на рынок. В бессилии опустившись на вершине на какую-то каменюку, поросшую лишайниками, я вытянул ноги и с блаженством выдохнул. Да-а-а, какой же я все-таки хиляк!

Паршивая горка отняла так много сил, что я не обращал внимания на окружающее, а когда поднял взгляд, то обнаружил, что вечер уже вступил в свои права. Садилось солнце, краешком касаясь вершин далеких деревьев и светя мне в лицо ласковыми лучами. Небо все больше приобретало красноватый оттенок, облака розовым туманом зависли над горизонтом. Неспешно приходила тень, накрывая лесную чащу у меня под ногами, ночная прохлада пахла листвой.