Беглец

ЗАПАТА: Как раз вовремя. Моя команда экспертов только что уехала, но завтра вернется снова. Поэтому не прикасайтесь ни к чему руками, только фотографируйте.

АРТУР: Как долго племянник Бишмана прожил в этой квартире?

ЗАПАТА: Около полугода. Сейчас для нас главное: выяснить, бывала здесь Тамара Бурилова или нет.

АРТУР: А что говорит сам племянник?

ЗАПАТА: Я допрашивал Дугласа в камере, но он уперся, как танк. Говорит, что имеет важную информацию, но откроет ее только в том случае, если ему будет гарантирован иммунитет от судебного преследования.

БАРБАРА: Он хочет, чтобы его выпустили из тюрьмы?

ЗАПАТА: Нет, за наркотики он готов сидеть до конца. Но явно боится, что его пристегнут к делу об исчезновении. Я передал прокурору его требование, но тот категорически отказался покупать кота в мешке. Ведь Дуглас перешел из разряда свидетелей в разряд подозреваемых, и это все меняет.

АРТУР (достал смартфон, начал делать снимки): Предвижу, что с камерами нас не скоро пустят сюда. Придется строить декорацию интерьера на студии.

БАРБАРА: Если моя героиня бывала здесь, какой-нибудь след она должна была оставить. Гребень, зубную щетку, тампоны, губную помаду…

ЗАПАТА: Все, что можно использовать для анализа ДНК, мои эксперты забрали и унесли в лабораторию: чашки, стаканы, столовые ножи, вилки. И, конечно, содержание мусорных корзин.

АРТУР: Вот эта расписная матрешка с часами — явно сувенир из России.

ЗАПАТА: Да, но Тамара могла подарить ее Дугласу, еще когда они втроем жили в доме Бишмана. Также она могла бывать здесь еще до последней поездки в Россию. Боюсь, что заставить Дугласа говорить — единственный способ двинуть расследование вперед.

ИЮЛЬ

Артур пишет Любе

Ну вот, трехнедельная эпопея закончилась. Погоня настигла бежавших из тюрьмы убийц, жители штата Нью-Йорк могут испустить вздох облегчения. Но третий беглец, вернее, беглянка из ГУЛАГа, хоть и находится под стражей, может считать свой побег успешно состоявшимся. Эта тюремная надзирательница помогала беглецам, подчиняясь зову любви, значит, она оставила колючую проволоку позади.

То, что она в конце концов не решилась предоставить им автомобиль, который умчал бы их в Канаду, будут объяснять страхом. Действительно, она могла бояться, что за автомобиль ей добавят лет десять тюремного срока. Но мне чудится и возможность другого объяснения. Она была влюблена в узника и не знала, сможет ли она полюбить освободившегося. Акт освобождения подводил черту, убивал ее любовь — и решимость оставила ее. Кроме того, успешно сбежавший был бы навсегда потерян для нее. А убитый полицией, он останется с ней навсегда.

Ведь бегство из ГУЛАГа вовсе не сводится к цепочке волнующих адюльтеров. Ты должен сначала вырваться из кандального чувства вины, которым тебя накачивают с детства. Иначе ты будешь мучиться каждый раз, когда новая стрела Амура вопьется тебе в сердце и ты станешь искать путей разрыва с прежней подругой. Как сказал один из настрадавшихся беглецов: «Ужасно не то, что их было всего лишь сорок четыре. Ужасно то, что я их всех помню».